Помощница
Шрифт:
— Стоять, — резкий оклик мужчины заставляет меня замереть на месте.
И вдруг откуда-то издалека раздается плач ребенка.
Я сразу разворачиваюсь и только сейчас замечаю в ухе мужчины гарнитуру и как раз из неё доносятся звуки детского плача.
— Пойдём, — бросает мужчина и быстро идет к дому.
Помедлив, я топаю следом и у самых дверей спрашиваю.
— В дом заходить?
— Стой на пороге, — чеканит мужчина и заходит во внутрь.
Я осторожно берусь за ручку двери и шагаю следом.
Прихожая
Справа стоит темный шкаф, рядом низкий комод и небольшой детский стульчик. На стульчике висит темно-зеленая малышковая курточка и коричневая вязаная шапочка. Я не удерживаюсь и присаживаюсь на корточки, чтобы разглядеть детские вещи поближе. Чуть касаясь мягкой поверхности, я провожу по шапочке пальчиками, а в голове уже мелькают картинки счастливых детских мордашек.
— Что ты делаешь? — раздается сверху и я в секунду поднимаюсь…
Младенец… Мужчина вышел в прихожую с младенцем на руках.
Крошечный малыш, в темно-синем песочнике, тоненькими пальчиками перебирал завязки от папиного спортивного костюма, при этом его темненькая головка покоилась на плече родителя.
Кроха был настоящим ангелочком. Черные волосики, пухлые розовые щёчки и чуть приподнятая верхняя губка. Я не могла оторвать глаз от этого чуда.
— Ты слышишь? — вновь обратился ко мне мужчина и я нехотя оторвала глаза от малыша.
— Какой он хорошенький, — почему-то ляпнула я, но тут же вспомнила его первый вопрос и продолжила, — я хотела рассмотреть шапочку, просто она такая маленькая.
Алекс продолжал смотреть на меня с непроницаемым выражением лица. Не дождавшись хоть какой-то его реакции на мой ответ, я отошла на шаг назад и тихо сказала.
— Я понимаю, что вы не хотите меня здесь видеть и всё такое…
— Да ну? — сухо уточняет Степанов и пересаживает малыша на другую руку.
— Понимаю, — порывисто повторяю я и тут же ангелочек оборачивается на мой громкий голос.
Боже! Какие у него глаза… Большие голубо-серые глазища ощупывают мое лицо пытливым взглядом, отчего я больше не могу себя сдерживать.
Расплываясь в улыбке, я машу мальчику рукой и тоненьким голоском пищу «привет». И в ответ…. В ответ малышок мне улыбается своим практически беззубым ртом, если не считать два передних верхних зуба, и моё сердце плавиться под его обаянием.
Ангел! Чудо! Солнышко!
Как такое счастье можно оставить!
— Заканчивай спектакль, — резко прерывает наш контакт Алекс, — вся твоя наигранность ни к чему не приведет.
После его враждебной тирады, я сразу же теряюсь и вновь делаю шаг назад. Когда упираюсь спиной в дверь, я беру в руки сумку и тихо отвечаю.
— Я не играю. Просто малыш такой трогательный… и миленький. Невозможно сдержаться.
— Твоя сестра вряд ли так
Малыш продолжает следить за мной, но я больше не решаюсь проявлять ответные эмоции. На душе почему-то становится всё гаже и гаже.
Тем временем мужчина достает из тонкой куртки портмоне и вытащив из него несколько тысячных купюр, передает их мне.
— Бери деньги и уходи. От вашей семейки только деньгами и можно откупиться.
Мой взгляд от денег перемещается на мужчину и я впервые в жизни ощущаю себя никчёмной попрошайкой. От таких мыслей грудь сразу сдавливает, дыхание становится рваным, а уши закладывает.
Резко развернувшись к двери, я вываливаюсь на улицу и быстро спускаюсь с крыльца.
Куда пойду не знаю, но главное надо уйти из этого дома. На сегодня достаточно унижений. То, что не завершила сестра, доделал её бывший муж.
Выйдя за ворота, я решаю идти куда глаза глядят. Может кто встретится — спрошу где находится вокзал, а на вокзале возможно есть какие-то службы или организации, которые могут помочь с приобретением билета. По крайней мере себя я в этом убеждала.
Пройдя метров пятьсот, мое внимание привлекает небольшая детская площадка с лавочками.
— Мне нужно посидеть. Хотя бы немного, — бормочу себе под нос я и усаживаюсь на деревянную поверхность ярко-оранжевой лавочки.
Откинувшись на спинку, я чувствую как гудят ноги и прикрываю глаза от желанной временной передышки. Все-таки стояние «столбом» дало о себе знать с непривычки.
И вдруг в кармане раздается трель звонка. Ольга.
— Да, — бурчу в трубку.
— Ты где ходишь? Иди в дом Алекса. Сейчас мой адвокат, по телефону, пригрозил ему очередным судом с определением места жительства мальчишки и он согласился на твоё проживание в доме. Так что я сделала всю работу за тебя — теперь твоя очередь шевелиться. Не подведи меня, Варька. Иначе деда прямо сегодня вывезут из захваченного вами дома.
5
На этот раз Алекс открыл дверь сразу. Бросив шепотом «чёртова семейка», он быстро вышел из прихожей, а я еще раз убедилась, что моя жизнь, в этом доме, будет кошмарной.
Поставив сумку на пол, я медленно сняла кеды и на цыпочках побрела по коридору.
Из коридора я попала в огромную комнату, вроде зала или гостиной. На стенах светло-серые обои, а объемные шторы — на двух панорамных окнах — мало пропускали в комнату свет. Сейчас — вечером — это в особой степени придавало помещению какую-то мрачную атмосферу.
В комнате было довольно пусто. На стене, кроме телевизора, не было ни картин, ни фотографий, а из мебели здесь стояли лишь диван с двумя креслами и журнальный столик. Рядом со столиком стояла детская качелька.