Помпеи и Геркуланум
Шрифт:
К лоткам со съестными припасами люди стекались сами. Даже у обитателей сытой Кампании и более всего у приезжих глаза разбегались при виде пышных булок, сочных фруктов, различных закусок и горячих кушаний. Многие блюда готовили на месте, в специальных треногих котлах, установленных над огнем, который по распоряжению властей разжигали не на плитах, а в металлическом тазу. Желающие подходили за кипящим варевом со своей посудой, держа плошки на длинной палке с крюком. Оглушительный шум базара не вызывал у людей раздражения и не провоцировал желания бежать прочь. Напротив, на форуме люди прогуливались, беседовали, попросту стояли у колонн, наблюдая за происходящим, видимо находя приятным пребывание в бурлящей толпе.
Уличная толкотня нисколько не смущала школьников, располагавшихся в открытых классах под портиками форума. В римскую пору школа занимала небольшое здание. Его строительство и всяческую помощь ученикам взял на себя магистрат К. Капелла, о чем свидетельствовала надпись на одной из стен постройки.
В Древней Италии практиковалось совместное обучение, имевшее место лишь на первом этапе образования. Мальчики и девочки занимались стоя или сидя на переносных скамейках, держа свитки и перья для письма на коленях. Немного поодаль
Самым серьезным пороком считалась лень, за которую, по замечанию Герода, «расписывали спину так, что она становилась пестрее змеи». Марциал именовал розгу «скипетром учителя». Церковный писатель Августин уже в преклонном возрасте с горечью вспоминал свои школьные годы, не сумев забыть ужас перед учителем с розгой в руках. В начале I века против порки выступал римский литератор Квинтилиан. Бывший школьный наставник высказался против телесных наказаний в сочинении «Об ораторском образовании», но его одинокий голос не был услышан современниками.
До возведения амфитеатра на форуме проходили гладиаторские игры. Программы зрелищ вместе с указами городского совета, частными объявлениями, извещениями об аукционах и подрядах помещали в альбомы (от лат. albus – «белый»). Так италийцы называли длинные узкие доски, где по слою белой штукатурки делались надписи алой или черной краской. Для сохранности и удобства пользования альбомы крепились к пьедесталам крупных статуй, благо таких на площади имелось предостаточно.
На белых досках записывали дату и время суда над своими и чужеземными преступниками. По римским законам заседания проходили публично в строгом соответствии с установленным регламентом. Злодеи, судьи и народ встречались в базилике, где в назначенные дни вершилось правосудие, а в остальное время проходили коммерческие и развлекательные собрания. Заимствованное из греческого языка слово basilica на родине означало «царский дом». Римляне переняли форму и традиционную отделку здания, но использовали его более демократично. Овидий рекомендовал заходить сюда в поисках красавицы, согласной на легкий, непродолжительный роман. Под высокими куполами базилик ораторы произносили речи, поэты читали стихи, народ внимал тем и другим, а торговцы не слушали никого, общаясь между собой.
Марк Туллий Цицерон считал, что «преступление – заключать римского гражданина в тюрьму; злодеяние – бить его розгами и почти отцеубийство – убивать его». В то же время знаменитый оратор не смог дать определения распятию, редкому в столице и довольно часто применявшемуся в провинциях виду казни. С давнего времени крест являлся символом искупления и служил предметом культа не только в Риме. В египетских иероглифах фигура, похожая на букву Т, означала будущую жизнь. В колониях это было орудием казни, которое обычно ставили на морском берегу, дабы человек на пороге смерти видел бескрайний простор и осознавал, как много потерял, совершив преступление.
Наказание распятием редко применялось к представителям низшего класса. Чаще казнили за государственную измену, оскорбление императора, посягательство на устои верховной власти. Римские полководцы злоупотребляли этой формой возмездия по отношению к неприятелю.
Прозванный милосердным Тит из династии Флавиев при осаде Иерусалима распял 500 человек. Правивший после Августа император Тиберий наказывал таким образом развратных жриц Исиды.
До казни преступников держали в тюрьме, которая находилась недалеко от базилики и состояла из тесных помещений без окон, с узкими, окованными железом дверьми. Кроме сторожей, злодеи были единственными, кому разрешалось находиться на территории форума после захода солнца. Поздним вечером привратник обходил все выходы и запирал ворота, предварительно установив двери. В античную пору их не навешивали на петли, а устанавливали на пороги, помещая дверные шипы в специальные отверстия. Главная площадь города пустовала до утра. На рассвете к воротам прибегали собаки, подходили мастера, торговцы, стекались нищие, и начинался новый день, продолжая череду шумных, суетливых будней южного города.Пища для души и тела
Италийская фантазия не создала народных эпосов, аналогичных «Илиаде» или «Одиссее». Набожные римляне не знали собственной мифологии и бесцеремонно пользовались историями чужих богов, низведя их до уровня земных существ. В странной римской религии отражались простые отношения крестьян, торговцев, пастухов, одним словом, народа, погруженного в скромные будничные дела. Местное мировоззрение отводило главную роль человеческой жизни, которая подчинялась власти небожителей и находилась под их постоянным покровительством. Один из латинских писателей сказал, что «в этой стране легче встретить бога, чем человека». Наряду со всемогущими Юпитером и Марсом, римляне признавали множество других, менее значительных богов, опекавших различные стороны бытия и хозяйства. Любое жизненное явление, будь то неудача или успех, горе или радость, бедность или богатство, воспринималось проявлением гнева либо милости богов.
«Каждый в своем доме, – писал теолог Аврелий Августин о римлянах, – имеет одного привратника, и этого вполне достаточно, так как он человек. Но они помещали здесь до трех богов. Створки отдавали под опеку Фуркула, петли вверяли богине Кардее, порог – Лименту. Видимо, первый не успевал стеречь дверь целиком». Ранняя римская религия была крайне проста и существовала недолго. В цивилизованном обществе легче приживались боги, перешедшие к захватчикам от покоренных народов вместе с награбленным добром. Они появлялись в стране после каждого крупного завоевания. Неизвестно, когда возникла традиция переселять чужих идолов в столицу, но к ним относились с большим почтением, старались заслужить их симпатию, чем якобы уберегали себя от божественного гнева и обеспечивали будущие победы.
Иноземный бог получал «местную прописку» после торжественной речи жреца: «Приходи ко мне в Рим. Пусть наши города будут тебе приятнее.
Число культовых построек в римских городах едва ли не превышало количество частных домов. Не были исключением и Помпеи, где по традиции языческие храмы располагались на главных площадях и строились по единому греческому образцу. Здания со святилищами стояли на высоком цоколе, имея единственный вход, к которому вела крутая лестница. Фасад украшали портиком с колоннадой и мраморными статуями. Декоративное убранство зависело от статуса божества, но чаще представляло вкус заказчика.
Внутреннюю часть (лат. sacrarium) небольшого культового здания составлял единственный зал. Интерьер крупного храма разбивали на несколько частей (лат. cellae), изолируя каждую стеной и собственной колоннадой.
В пространствах между столбами устраивали ниши, а в глубине всего помещения, точно напротив входа, ставили изваяние почитаемого бога. Статуе полагалось возвышаться над всеми, оттого ее делали очень крупной и дополнительно поднимали на основание (лат. podium). В редких случаях одно здание посвящали 2–3 богам, водружая в храме одинаковые по размеру и значимости изваяния. Впервые несколько богов сошлись под крышей римского Капитолия. Вскоре примеру столицы последовали Помпеи, где к Юпитеру «подселили» Юнону с Минервой, превратив место поклонения одному божеству в храм Капитолийской триады.
В ранний период помпеяне поклонялись лишь Нептуну, являясь к простому и единственному тогда святилищу в старой крепости. Позже к нему присоединились более презентабельные храмы Исиды и Юпитера (иное название – храм Зевса Мелихиоса). На форуме со времен самнитов осталось святилище греческого бога Аполлона. Благодаря римским колонистам в жилом квартале появился храм Фортуны, а на главной городской площади – храмы Капитолийской триады, Венеры Помпеяны, Меркурия, Веспасиана, место поклонения ларам и Пантеон. Вопреки названию, в последнем (от лат. pantheon – «место, посвященное всем богам») преклоняли колени пред статуей императора Августа.
Величественный храм Капитолийской триады был воздвигнут по подобию римского Капитолия в честь трех богов: Юпитера, Юноны и Минервы. К его главному входу вела красивая широкая лестница с каменной террасой в центре, служившей местом, откуда жрецы произносили церемониальные речи. Изначально приподнятое на высокий цоколь здание украшали беломраморные статуи, но после землетрясения от них остались только пьедесталы. Сохранилась также колоссальная голова самого божества, которую не посмела тронуть стихия и не унесли люди, вероятно из-за слишком большого веса.
Алтарь в храме Веспасиана
Фронтон поддерживали шесть оштукатуренных колонн, отделявших внешнюю часть здания от внутренней. По-гречески строгий интерьер оживляли две боковые галереи, обрамленные колоннами ионического ордера. Светлый оттенок мраморных полов в зале контрастировал с красным цветом стен. Помимо просторного сакрального зала, в храме имелись три небольшие комнаты с железными решетками, предназначенные для служителей. Здесь хранили городскую казну и особо важные акты, ставили огромные памятники из мрамора и бронзы, посвященные земным деятелям. Во время извержения в храме работали скульпторы, которым катастрофа не позволила завершить статую императора: художники успели выточить ноги в сандалиях, правую руку и торс.
Просторный храм покровительницы города Венеры Помпеяны окружала легкая колоннада, удивлявшая соразмерностью своих частей. Красотой портика начинались и завершались художественные достоинства здания, где, по обычаю, возвышался алтарь, построенный, судя по надписи, на средства Порция Секстилия и братьев Корнелиев.
Святилище располагалось поодаль, и к нему можно было подняться по мраморному помосту, который заканчивался у пьедестала с изваянием Венеры. Кроме изображения самой богини, в храме имелась статуя ее сына Гермафродита. Белизна ничем не примечательной скульптуры оттеняла яркие краски фресок.
Прекрасная живопись на стенах храма представляла подвиги Ахилла. На одной из картин греческий герой поднял меч на Агамемнона, но задержался в этой позе, будучи остановлен Афиной. На другой фреске изображен привязанный к колеснице Гектор, увлекаемый Ахиллом вдоль стен Трои. В следующей сцене художник показал горе старого Приама, гордого царя, опустившегося на колени для того, чтобы просить победителя отдать тело сына. Поместив рядом со сценой битвы пигмеев с журавлями, художник выразил контраст между отвагой и бессмысленной жестокостью.
Возведение храма Аполлона относится к III веку до н. э. Самниты с особым восторгом поклонялись сыну Зевса, богу-целителю и прорицателю, которого греки изображали прекрасным юношей с луком или кифарой. Его храм возник на месте старого святилища, где уже более 100 лет проходили культовые церемонии. Храм Аполлона примыкал к западной стене форума и был отделен от базилики улицей. Пройдя главный вход, посетители оказывались в большом открытом дворе, украшенном зеленой травой и слегка приподнятым портиком. Около полусотни колонн венчали ионические капители, тогда как антаблемент включал в себя триглифный фриз, присущий лишь дорическому ордеру.
В глубине площадки на фоне Везувия высился храм с алтарем, куда поднимались по лестнице из белоснежного травертина. Дорогостоящая отделка появилась во времена Нерона, точнее, вскоре после землетрясения 62 года, когда полуразрушенные колонны были оштукатурены, покрашены и отремонтированный храм предстал в новом, истинно римском облике. Фасад здания прикрывала колоннада коринфского стиля. Рядом с подиумом, слева от лестницы, одиноко стояла колонна из фригийского мрамора. Помимо циферблата солнечных часов, на ее поверхности были вытесаны имена дуумвиров Сепуниуса и Эрениуса, которые придумали оригинальную композицию, утвердили место ее расположения и оплатили работу скульптора.