Понять. Поверить. Простить

Леонова Светлана

Вспомнилось, как я призналась ей в своей беременности. Как она насильно хотела увезти меня на аборт. Как пришлось убежать из дома, чтобы дать возможность моей крошке появиться на свет. С каким торжеством она объявила мне о гибели Ани. Столько лет прошло, а желание моей матери избавиться от нежеланной внучки, как оказалось, так и не исчезло. Господи, неужели ненависть к матери Стаса была настолько сильна, что ее можно было перенести на ни в чем не повинного ребенка?

Как же все-таки больно. Пусть я понимала и раньше, что она способна на многое, но все же чувствовать — это одно, а вот когда тебе говорят напрямую — это совершенно другое. Это еще больнее. Слезы рвались наружу, но я старалась их удерживать. Не хватало еще плакать из-за нее.

Но держать в себе было просто невыносимо.

— Стас, — всхлипнула я. Как когда-то, когда мне было особенно плохо, я всегда тихо звала его по имени. Знала, что он был далеко, и все же звала именно его. Того, с кем мне всегда было легко. Того, кто всегда меня понимал.

И тут же сильные руки крепко обняли меня за плечи, прижав к теплому телу. От этого жеста я готова была разрыдаться. Как же мне не хватало все эти годы его. Этих сильных объятий, дающий спокойствие и защиту. Я чуть повернула голову и уткнулась носом в его плечо, закрыв глаза. И тут же слезы потекли по щекам. Не могу быть при нем сильной, что-то во мне противится этому. Хочется быть женщиной. Хочется быть слабой и позволять оберегать себя.

А потом почувствовала, как что-то теплое прижалось к моему животу. Это Стас опустил руку вниз и теперь прижался ладонью, как будто закрывая нашего малыша. Я судорожно вытерла слезы пальцами. Интересно, а осознает ли Стас, что с того момента, как я сказала о беременности, он при малейшей возможности старается дотронуться до моего живота? Я положила ладонь поверх его руки и замерла. Сейчас я чувствовала как никогда, что Стас способен защитить всех нас — и меня, и наших малышей — от всего. И если потребуется, он будет действовать очень даже решительно. Внезапно пришло понимание того, что просто так безнаказанным он это все не оставит. И я стала прислушиваться к своим чувствам. Ведь это моя мать должна ответить за содеянное. Очень тяжело осознавать это, но все же нельзя оставаться безнаказанной после всего того, что она сделала.

— Стас, ее посадят? — тихо спросила я.

— Вероятнее всего, да, — так же тихо ответил он, поняв о ком я говорила. — Когда мы уезжали, должен был решиться вопрос об ее аресте. Прости, но такие вещи нельзя оставлять вот так просто.

— Нельзя, — согласилась я.

А потом развернулась и уткнулась носом в его шею, ища утешения. Все равно было больно и неприятно от всей этой грязи.

Не знаю, сколько мы так простояли, но вернуться в реальность нас заставил звонкий голосок:

— Доброе утро!

И как-то разом все отошло на задний план. Я улыбнулась.

— Доброе утро, моя девочка, — поспешила я к дочери, — как ты спала?

— Хорошо, — весело ответила она, отвечая на мой поцелуй и на поцелуй папы. — А что мы сегодня будем делать?

— А мы сегодня пойдем гулять, — сказал Стас, обнимая успевшую уже устроиться у него на коленях Анечку. — Так что не задерживайся, умывайся, доедай весь свой завтрак, и мы сразу же пойдем. На весь день.

Конечно же наша маленькая егоза была в восторге: весь день провести с мамой и папой. Вообще, я видела, с каким восторгом Анюта смотрела на папу, как она старалась его почаще держать за руку, словно все еще не веря, что папа появился в ее жизни. Она дарила ему больше поцелуев, чем мне, но я совсем на это не обижалась — Стас это заслужил, столько лет не ведая о своей дочери. Он с удовольствием возился с девочкой, таскал ее на руках, кружил, слушая звонкий заливистый детский смех. А я смотрела на них и мое сердце просто пело от счастья. Наконец-то они встретились. Наконец-то все так, как и должно было быть с самого начала.

И теперь нам предстояло сообщить об этом радостном событии нашей семье.

***

Стас обеспокоенно обходил собиравшихся гостей. Сегодня его даже немного потряхивало от нервозности. Пять дней назад они нашли свою девочку, всего каких-то ПЯТЬ дней, а их жизнь круто изменилась, засияла новыми красками, наполнилась новым смыслом. Они не стали задерживаться в том городке,

Стас доверил закончить всю бумажную волокиту Вале, а сам с семьей уехал обратно в Москву. Решили по приезду никому ничего пока не говорить, чтобы подумать, как же преподнести такую необычную новость. Самым подходящим показался небольшой семейный ужин в снятом для этих целей ресторане. К тому же и повод имелся — день рождения Стаса. Но сегодня все мысли были совершенно не о собственном празднике. Хотя Эля умудрилась сделать ему сюрприз и в этот день. Для него главным подарком стали Анечка и маленькое чудо, поселившееся в животике у Эли. Эля сразу же побывала на приеме у врача, где ей и подтвердили ее догадку относительно срока беременности и времени зачатия. Но все же Эля не была бы собой, если бы не устроила ему нечто необыкновенное. Как когда-то удивила его походом в цирк, так в этом году она устроила им всем поход в дельфинарий с возможностью поплескаться в воде с этими чудесными животными. Стас никогда в жизни не подумал бы, что контакт с ними может доставить человеку искреннее чувство радости и счастья. Даже маленькая Анюта под чутким руководством папы и тренера плескалась с дельфинами. А Эля сидела в первом ряду и весело на них смотрела, снимая все на камеру, так как сама уже не решилась предаваться подобной забаве ввиду своей беременности. Вспоминая сегодняшнее утро, Стас снова улыбнулся. Но мысли все же вновь вернулись к предстоящему событию. Как все воспримут? Переживал за беременную Настю, которая могла слишком сильно переволноваться и это могло негативно сказаться на ее самочувствии. Переживал за родителей, за бабушку Эли — как бы их не хватил удар.

— Стас, а Эля где? — этот вопрос волновал сегодня каждого, и Стас загадочно отвечал всем, что она немного задержится.

Зазвонил мобильный и Стас быстро ответил на вызов.

— Мы уже приехали, — бодрым голосом сообщила Эля. — Ты нас еще ждешь? Или как обычно накинулся на еду?

— Жду, милая, — рассмеялся Стас. — Сегодня я веду себя как примерный мальчик.

— Сейчас мы тогда оставим пальто в гардеробной и подойдем.

— Хорошо.

Стас извинился перед гостями, которые уже рассаживались по своим местам, и вышел в коридор, чтобы встретить там жену и дочь теплыми объятиями и поцелуями.

— Ну что, пойдем? — спросила Эля у него. Хотя видно было, насколько и она сама нервничает.

Стас поспешил взять ее за руку.

— Пойдем. — А потом наклонился к Анечке и, присев на корточки перед девочкой, произнес. — Сейчас ты всех увидишь. И бабушку, и дедушек, и тетю Настю с дядей Олегом. Они будут очень удивлены увидеть тебя, но ты не переживай, все тебя очень любят. И все очень обрадуются. Мы с тобой договорились насчет сегодняшнего вечера?

Стас весело подмигнул дочурке, и она в ответ неумело повторила его мимику.

— Да, папуль. Я обещаю не бегать и не приставать к тете Насте.

— Ну и молодчина! Пойдемте тогда.

Эля в который раз поразилась, насколько быстро Стас с Аней нашли общий язык. Порой вечером, когда она занималась приготовлением ужина, папа с дочуркой увлеченно о чем-то шептались или смеялись, играли во что-нибудь или собирали из конструктора какие-нибудь домики или фигурки… Аня любила показывать папе свои старые фотографии, рассказывала, где это было сделано и что она делала. А она сама порой просто оставляла на несколько минут всю домашнюю работу и, тихо прислонившись к дверному косяку, с упоением наблюдала за ними.

Стас первым вошел в зал и привлек внимание своих гостей к себе.

— Сегодня я не случайно собрал именно родственников, и никого из друзей. На то имеются свои веские причины. Мы приготовили для вас очень неожиданный подарок.

Стас отошел немного в сторону и пропустил вперед Элю с маленькой Анечкой. В зале сразу же стихли все разговоры, и повисло напряженное молчание.

— Боже мой, — первой пришла в себя Мария Алексеевна. Она прижала ладони к губам и неверяще качала головой. — Анечка. Боже, скажите, что я не сплю.