Поп-звёздные войны (Поцелуй змеи)
Шрифт:
– Если не ошибаюсь, вы служили в морской пехоте, воевали в Чечне, а потом отбывали наказание в колонии? Да-да, не отводите глаза, я интересовался вашей биографией. В нашем деле, знаете ли, каждая деталь важна. А сейчас вы снова служите на Кольском полуострове в бригаде морской пехоты "Спутник"? Угу. Кем? Вы военный следователь? Нет? Я знаю, вы инструктор по рукопашному бою. Так что ж вы тогда лезете-то со своими версиями и предположениями тогда, когда за дело берутся профессионалы? Хорошо, ладно, я готов выслушать вашу
Упоминание про мафию отчего-то насмешила продюсера, он хихикнул, пролил кофе из чашки себе на рубашку и расстроился, теперь ему придется ехать домой переодеваться. Татьяна слушала майора молча, ничего не говоря, памятуя о том дне, когда своим длинным языком сбила все карты отца. Краб промолчал на все вопросы Прохорова – не будет же он и впрямь ему рассказывать о своих подозрениях, если действительно в их поле находятся – и продюсер Бальган, и поп-дива Дольская, и любовница продюсера "зайка" и сам Прохоров.
Но больно уж майор распалился от вопроса Краба, любое вмешательство в ход расследование, любые предположения вызывали в нем бурю негодования и протеста. Его версия была единственно правильной и непорочной, он был упрям, как осел или же просто пытался не допустить никакого постороннего вмешательства в это дело, поскорее закрыть его и положить на полку. "В этом случае, – подумал Краб, – у него самого рыльце в пушку".
– Нет у меня никаких подозреваемых, – ответил отец Татьяны, чтобы не продолжать бесполезный спор, – я просто предположил, что, возможно, это не самоубийство. Просто предположил…
– Кинофильмов американских насмотрелись, – деловито подытожил Прохоров, – все считают себя сыщиками, поэтому думают, что могут сами лезть в расследование, раскрывать убийства, предлагать версии. Это, наверное, только в нашей профессии такой происходит.
– Почему же, – возразила Татьяна, – в нашей профессии тоже так. Все считают себя певцами.
– Да, – согласился Прохоров, – а ведь никто ведь из этих умников не полезет с советами к саперу на разминировании?
– Ага, – согласилась Татьяна.
Она подошла к Прохорову, обняла его и поблагодарила, что он избавил ее от страха, что убийца теперь обезврежен и она может спокойно, не боясь ничего выступать на сцене. Майор смутился, стал что-то бормотать о том, что не стоит благодарности, что это его работа. Татьяна подошла и к Молчанову, ему пожала руку. Старший лейтенант был горд и счастлив. Бальган оживился, вскочил, сказал, что подыскал Татьяне новых телохранителей – двух человек, бывших десантников разведроты. Так что отец свободен и может уже просто отдохнуть в столице, сходить в Центральный военторг или, например, в Третьяковскую галерею.
Потом он поинтересовался – а как же обходятся без него в бригаде морской пехоты, а вдруг какая
Да, Коваленко мог застрелиться и сам. Просто у парня могли сдать нервы. Ведь не понимать того, что он является подозреваемым после своих угроз и последующего покушения он не мог. К тому же явно он принял Краба за милиционера, когда тот отдубасил бандитов в кафе "Жемчужина Мамонтовки". А после Краба там же появился ОМОН во главе с Прохоровым. Если принять как данность тонкую душевную организацию композитора как творческого человека, рассмотреть внимательно слова суицидальной песни "Я неудачник", то вполне можно предположить, что Коваленко застрелился сам.
– А пистолет? – спросила Татьяна. – Тот самый из которого стреляли в меня в гримерке, а потом в нас обоих на улице? Откуда он у композитора?
– Этому есть только два объяснения, – ответил Краб, – первое принадлежит Прохорову и состоит в том, что и в гримерке, и на улице стрелял сам Коваленко. А второе принадлежит нам с тобой и состоит в том, что киллер, который охотится за тобой, убил композитора и вложил ему в руку пистолет. Зачем он это сделал? Чтобы мы с тобой успокоились и расслабились, поняв, что убийца мертв и тебе ничего не угрожает. А возможно он хочет, чтобы я уехал обратно в Заполярье. Тогда ты снова станешь легкой мишенью.
– Но ты ведь не уедешь? – спросила Татьяна.
– Не уеду, – пообещал Краб, – пока мы с тобой не отыщем настоящего убийцу.
Новый год, который Краб встретил, разъезжая по концертным площадкам Москвы вместе с Татьяной, показался ему боевыми действиями. Он отбивался от пьяных поклонников творчества его дочери, таскал в машину и из машины концертные костюмы, морщился от однообразной музыки, бьющей по ушам и ему казалось, что все это никогда не кончится.
Но пришло утро первого января и часов в восемь отец с дочкой усталые и довольные завалились домой. Нужно было отоспаться и отдохнуть, потому что Татьяна твердо решила получить у Бальгана наличными гонорары со всех своих предновогодних выступлений, присовокупить их к своим сбережениям и купить себе шикарную иномарку. Она и модель уже присмотрела себе в журнале. С этим журналом и уснула прямо на диване, даже не смыв косметики с лица. Отец укрыл ее пледом, сам прошел на кухню чтобы чего-нибудь перекусить, а потом тоже лечь спать.