Попаданец и Огонек: Иные в академии

Море Нина

— Хочу задать тот же вопрос своей студентке, — продолжая вжимать меня в стену, безумно улыбаясь, отвечает Стоун.

— Я обозналась, увидела здесь свою… подругу. Но… — останавливаюсь, оборачиваясь на открывшуюся с грохотом дверь, из которой выходит группа мужчин, и затаиваюсь.

— Мне тебя что? Запирать в кладовке, чтобы ты не попадала в беду! — как неожиданно Стоун перешел на «ты», смотря на меня словно со злостью. Видя, что к нам приближаются мужчины грубой наружности, он скользит взглядом по моему лицу,

задерживаясь на губах, потом по декольте, где так часто вздымается грудь, и склоняется ко мне, чтобы… поцеловать?

Но я успеваю отвернуться от него, и его губы скользят по моей щеке, опаляя дыханием.

— Что вы делаете? — шепчу, замирая, упираясь ладонями в его грудь и ощущая, как Стоун ведет носом по моему виску, а его ладони скользят по талии, сжимают на ней пальцы и вдавливают в стену.

— Спасаю твою жизнь, — Стоун стоит так близко, что я чувствую пряжку его ремня. Это ведь она упирается в меня? Пока группа мужчин проходит мимо, довольно свистя, Стоун продолжает стискивать меня в объятьях, зарываясь носом мне в волосы у виска. — А теперь идем! — Стоун хватает меня за руку и тянет в глубь коридора!

— Куда вы меня тащите? Я не пойду с вами! — стараюсь упираться и колоть его запястье ногтями, на что Стоун оборачивается и останавливается.

— У тебя нет выбора, Мелани! — усмехается и подхватывает меня, закидывая себе на плечо и бежит дальше. — Не знал, что ты такая дикая кошка!

— Вы не настоящий преподаватель! Вы подставной! Как вам не стыдно! — бью его по спине кулаками, а ему все равно. — Сейчас же отпустите! Это непедагогично!

Но мы уже выходим на улицу, и Стоун ставит меня на ноги возле кареты.

— Нет! Мне не стыдно! А вот Вам, — Стоун ставит руки на стенку кареты по обе стороны от моей головы, блокируя пути к свободе… — Вам, Мелани, должно быть стыдно за то, что избивали своего преподавателя, когда он нес вас к свободе, надрывая свою уже немолодую спину.

Убиваю его презрительным взглядом, но только вызываю опять его довольную улыбку, как у сытого кота.

— Кто вы? Вы ведь не настоящий преподаватель! — вздергиваю подбородок, приподнимая бровь. Я совершенно не боюсь ему дерзить.

— И да, и нет, Мел! — улыбается, бегая взглядом по моему лицу, что теперь вгоняет меня в краску, и я тушуюсь, когда вспоминаю, что он касался моего обнаженного бедра и пытался поцеловать «для дела».

— Что вы имеете в виду? — спрашиваю каким-то охрипшим голосом, поправляя растрепанные волосы.

— Меня нанял ректор, чтобы раскрыть одно дело в академии… — говорит так спокойно, а я просто ошеломлена.

— Студентам академии угрожает опасность? — спрашиваю, вжимаясь спиной в стенку кареты, чтобы хоть немного создать дистанцию с преподавателем, или кем он является…

— Возможно… — продолжает бегать по моему лицу потемневшими глазами.

— И вы тоже ищите Иного? — спрашиваю

и вижу, как он разоблачительно смеется. Но мне становится легче от его улыбки. Да что это со мной?

— От вас ничего не скроешь, Мелани! — Стоун опускает ладони, отступая немного, и я могу выдохнуть. — За всю карьеру меня еще ни разу не разоблачали. А тут… любопытная студентка.

— Вы хотите поймать Иного? — спрашиваю слишком грозно. — Вы хотите отравить его ядом, лишив резерва? — почти кричу, понимаю, что мне очень горько, что глаза уже печет от подступивших слез. И я только что выдала себя с потрохами возможному частному детективу…

Одно дело, когда Майкл с дружками играют в охотников. Но другое — это подставной учитель, который является более опасной угрозой для… моего Иного…

— Вы его знаете? — вижу, как Стоун меняется в лице. И в его взгляде появляется тоска. Неужели он догадался обо мне. — Он вам дорог? — приближается плотнее, когда я вздрагиваю от его вопроса, и Стоун это видит, в его глазах мелькает грусть, он отступает.

— Пожалуйста, не причиняйте ему вреда! — выходит так обреченно, так умоляюще. — Он не опасен! Он мне… — замолкаю.

— Что он вам, Мел? — слишком эмоционально спрашивает Стоун, опять ставя ладони на стенку возле моей головы, всматривается в мои блестящие от слез глаза.

Не могу ответить, не выдерживаю его сканирующего взгляда и прикрываю глаза.

— Мне нужно вернуться в академию, она скоро закроется, — говорю, не поднимая больше взгляда на Стоуна. Я чувствую, как он напряжен.

— Я довезу вас, тут недалеко! — говорит Стоун, открывая дверь кареты.

— Спасибо, — залезаю на сиденье, отворачиваясь к окну.

Стоун садится напротив, карета трогается с места, а внутри повисает тяжёлое молчание. Меньше, чем через пять минут мы доезжаем до ворот Академии Ансгард.

— Благодарю вас за спасение, — говорю Стоуну, как только мы спускаемся со ступеней. — И за то, что довезли…

Стоун лишь грустно кивает, задумчиво осматривая меня.

— Постарайтесь больше не попадать в беду, Мелани, — улыбается так грустно, разворачиваясь к карете.

— А вы… — подаюсь немного вперед, видя, как Стоун разворачивается и смотрит на меня с такой надеждой. — Разве вам не надо в академию? — вот зачем я это спросила…

— Нет, — выдыхает Стоун так горько, а мне становится грустно, словно я понимаю, в чем его печаль… или нет. — У меня есть еще дела. До встречи, Мелани! — Стоун скрывается в карете, а я возвращаюсь к себе в комнату.

Облокачиваюсь затылком о дверь комнаты, жмуря сильно глаза. Что за раздрай в душе. От чего? Вспоминая Тедди Стоуна, почему-то на миг сердце начинает ныть.

Щелкаю выключатель. Но он не загорается.

— Отлично! Лампочка перегорела! — вот только этого для полного счастья не хватало.