Попаданец на гражданской. Гексалогия
Шрифт:
— Кхм…
Колчак закашлялся — удар оказался слишком силен. Адмирал подумал, что до такого он бы не додумался.
Право слово, с военным министром лучше не играть, прохиндей еще тот, на все события у него свои варианты заранее заготовлены.
— Худо мне, Александр Васильевич, устал я…
— Ты отдыхай, Константин Иванович, сейчас врача позову. А мне пора в Севастополь. — Колчак поднялся, пожал мягкую ладонь молодого генерала, что безвольно лежал на подушках, и быстро вышел из комнаты, сделав знак ожидающему на диване доктору.
Адмирал
— Где-то он меня провел! Слишком уж… нет, тут что-то не то?!
Яссы Холодный осенний туман продолжал окутывать землю густым покрывалом. Однако наступающее утро потихоньку подступало, и кое-где уже рвалась молочная завесь, покрываясь сквозными проплешинами, словно одежда нищего сквозными дырками.— Самое удобное время для атаки, — пробормотал Фомин, заглядывая на большой циферблат наручных часов.
Стрелки медленно ползли по кругу, отмеряя минуты — до расчетного времени оставалось еще полчаса.
— Сколько ни дыши, а все мало, не надышишься!
Семен Федотович негромко выругался, затем с облегчением вздохнул, в который раз мысленно усмехнувшись над своими страхами и тревогами.
И в бой вроде ходил много раз, ан нет, перед каждой атакой волнение так и забирает, нагнетая излишние страхи и тревоги.
— Господин майор, экипажи в танках, — за спиной раздался негромкий голос помощника, и Фомин обернулся.
— Хорошо, Оскар Оскарович, — тихо ответил Семен Федотович и улыбнулся.
Капитан-лейтенант Ферсман, назначенный его заместителем или помощником, если исходить из нынешних реалий штатного расписания, две недели тому назад, произвел самое благоприятное впечатление. И что немаловажно в нынешней ситуации, имел порядочный боевой опыт, полученный именно на английских «Марках».
Дело в том, что он командовал танком «Капитан Крони» в октябрьских боях под Петроградом в прошлом году. Когда же армия Юденича отступила в Эстонию, то его назначили командиром посыльного судна «Китобой», стоявшего в Ревеле, уже переименованного эстонцами в Таллинн, под Андреевским флагом.
Хозяева, уже присвоившие русскую канонерскую лодку «Бобр» и с два десятка мелких кораблей, катеров и судов Балтийского флота, снова решили пополнить свои военно-морские силы за русский счет.
Сами чухонцы качать права не посмели, обратившись за помощью к англичанам, благо некоторый опыт уже имелся.
Именно британцы заставили спустить красные флаги на двух русских эсминцах, под угрозой немедленного расстрела.
Командовавший отрядом бывший мичман Ильин, взявший новую фамилию «Раскольников» (в честь героя Достоевского,
Однако старший лейтенант Российского императорского флота, даром что немец, оказался не четой красному военмору.
Ферсман категорически отказался спускать флаг и приготовился принять последний бой прямо в гавани, ибо шансов на прорыв не было, против двух мелкокалиберных пушек «Китобоя», на каждом из двух английских эсминцев было по четыре 102-мм орудия — чудовищное неравенство!
И шантажисты унялись, даже наоборот — британский коммандер выразил восхищение русским мужеством, а в адрес эстонцев отозвался весьма нелицеприятно.
Этот поступок аукнулся как нельзя кстати для Фомина сейчас — сразу десяток бывших танкистов в морской форме пополнили его 2-й танковый отряд, полностью укомплектовав экипажи двух «Марков», получивших почетные наименования в честь адмиралов Непенина и Саблина.
Первый из них был убит матросами в марте 1917 года на Балтике, а второй, уже смертельно больной, увел от лощеных британцев в 1919 году крейсер «Кагул» и другие корабли Черноморского флота из занятого интервентами Севастополя в Новороссийск.
В остальных четырех отрядах Отдельного танкового полка подполковника Мироновича морских офицеров хватало с избытком — многим добровольцам пришлось отказать в зачислении, ибо все вакансии оказались заполненными в один день.
Фомин взял к себе, кроме танкистов Ферсмана, еще только пятерых офицеров — всех с эскадренного миноносца «Беспокойный», с которыми имел честь беседовать во время недавнего плавания…
— Аэропланы, Семен Федотович!
Ферсман показал рукою в закрытое пока туманом небо, откуда раздавался стрекот авиационных моторов.
Все правильно — авиация появилась вовремя, и для того, чтобы провести бомбардировку вражеских позиций, и еще заглушить рев танковых двигателей, скрыть для румын до последней минуты выход тяжелых танков в атаку.
Оборону противника под Яссами император предложил проломить, будто гнилой пень тяжеленным колуном, мощным ударом полусотни танков — всех, что имелись на юге России.
Первыми в атаку должны были пойти отряды английских ромбовидных танков при поддержке артиллерии и одного полка дроздовцев.
После прорыва позиций успех должны были развить главные силы дивизии, оставшиеся два танковых отряда, в которые вошли более легкие бронированные машины — французские «Рено» и английские «борзые».
Вести танки в бой массированно предложил сам Фомин в первый день своей встречи с Мики. Семен Федотович тогда решительно отказался от назначения на «теплое местечко». А потом последовал нервный, долгий и тяжелый разговор…
— Пора, Оскар Оскарович! — Фомин отринул переживания и громко закричал: — По машинам! Заводи!