Попаданец на гражданской. Гепталогия
Шрифт:
– Веселые ребята…
Генерал Арчегов задумчиво посмотрел на сидевших за соседним столиком итальянских офицеров, вольготно расположившихся на стульях и побросавших свои нелепые длиннополые шляпы, украшенные пестрыми петушиными перьями, на низенький шкафчик.
Всем чутьем много повидавшего и битого жизнью волка он не ощущал никакой угрозы от этих развеселых вояк. Не было в них настоящей воинской злости, той угрюмой жестокости, что появляется у того, что каждый час ходит под смертью.
И сразу вспомнилась одна прочитанная в той жизни книга. Автор сего почтенного труда, русский генерал, сейчас
Незавидная участь для командира, которому попадет под начало такое доблестное воинство!
– Ведут себя как победители, Константин Иванович, хотя всю войну затравленными зайцами бегали!
Сидевший напротив него подполковник «Славянского легиона» Рокоссовский, словно прочитав затаенные мысли, скривил губы в выразительной ухмылке, но так, чтобы итальянские вояки не увидели искреннего презрения настоящего воина к ряженным в униформу актеришкам самого дешевого балагана с обезьянками и шарманками, какими всегда были полны Апеннины.
– Всю войну в окопах просидели, оборонялись, и то потому, что австрийцы не атаковали. А сами… Чего стоит их одно «12-е наступление на реке Инзоццо»! Мне майор Гудериан рассказывал один случай – молодой итальянский лейтенант, подав сигнал к атаке, выскочил из окопа, но солдаты за ним не последовали, продолжая сидеть в надежном укрытии!
– Такое иногда происходит, Константин Константинович, и с нашими солдатами, особенно с необстрелянными, сами знаете!
Пожал плечами Арчегов и непроизвольно повел шеей – непривычно тугой воротник, с трудом повязанный галстук, пиджак из дорогой ткани были ему совершенно непривычны. Он понимал, что выглядит в опытных полицейских глазах белой вороной, как и сидевший напротив него, но не в черном, а темно-синем костюме бывший красный комбриг.
Интересные выкрутасы дает жизнь – если бы кто сказал Косте Ермакову, что будет сидеть за одним столиком с легендарным «сталинским» маршалом, то он бы ни за что не поверил, сочтя за бред или просто сон. В последнем, как известно, все странные случаи и происходят.
Но не в этой истории – свыше миллиона русских красноармейцев ушло в «европейский поход», и пусть больше половины из них сгорело в жадном пламени «мировой революции», но значительная часть рассеялась по миру, став вынужденными эмигрантами и терпя чудовищные лишения.
Потому объявленную императором Михаилом амнистию для бойцов и командиров бывшей РККА большинство из них, страдая на чужбине, охотно приняли и вернулись на родину, дав подписку, что никогда не станут злоумышлять на существующую власть.
Понятное дело, что в новообразованную Российскую императорскую армию никого из них не взяли, особенно бывших генералов и офицеров, что преданно служили большевикам, – слишком хороша была у всех память о недавней гражданской войне.
Но и не мстили своим недавним врагам по братоубийственной войне. Хотя бывшим карателям и чекистам, если их выявляли жандармы, приходилось очень несладко.
Но то в России, а тут королевство Югославия – именно такое наименование появилось на десять лет раньше, да и конституционная реформа сделала его строй другим, в виде конфедерации. Теперь на будущее эта страна получила надежную гарантию от будущих национальных потрясений, а «маленькая победоносная война» с Италией, что кропотливо готовилась два года, должна была объединить накрепко родственные славянские народы.
Вот тут многим «бывшим» русским выпал совсем иной жребий – послужить несколько лет верой и правдой в «Славянском легионе» и вернуться на родину и с чином, и с полным прощением.
Так что пять стрелковых бригад король Александр укомплектовал быстро, но находились они в подчинении Арчегова, что являлся не просто генерал-адъютантом и инспектором вооруженных сил России, но и, о чем знали очень немногие, создателем и начальником тайной и могущественной службы разведки, именуемой коротко – ГРУ.
– Да нет, Константин Иванович, – усмехнулся Рокоссовский, – тут иное. Офицер принялся размахивать саблей и кричать «Аванти!», призывая идти вперед. Солдаты продолжали сидеть, но бурно зааплодировали, крича ему «Браво!» и «Брависсимо!». И эти трусы до сих пор кричат на каждом углу, что Россия их предала и никогда не выручала, хотя сколько раз наши солдаты их из дерьма за уши вытаскивали!
– Такова жизнь, Константин Константинович, – собаку кормят, но она кусает за руку. А потому такой псине нужно дать хороший пинок, чтоб не забывала, кто дома хозяин!
Арчегов усмехнулся и посмотрел на часы – до условленного времени оставалось чуть больше десяти минут. И тут к столику подошел ресторатор, седоусый полный мужчина с выразительно добрыми глазами – но этот хорват, как и многие другие, давно служил в югославской разведке, а потому его заведение генерал избрал для своего штаба.
– Вам просили передать, сеньор, – «бабушка приехала»!
– Я понял, благодарю! Будьте готовы!
– Мы ждем, сеньор!
Ресторатор склонил голову и отошел, а Константин Иванович потянулся всем телом, разминая мышцы. Новость была не просто хорошей, отличной, потому он и взял для нее фразу из популярной в его времени книги о работе контрразведки в годы войны.
Хотя тут речь шла не о взятых с поличным агентах Абвера – это была закодированная радиограмма с флагманского линкора адмирала Колчака и означала она одно – итальянский флот, нагло попытавшийся урвать Корфу и повторить опыт подобных захватов на северной Адриатике, сам попался в подготовленную ловушку и наголову разгромлен. Будь иначе, то было бы сказано о других «родственниках» или, не дай бог, об их «отъезде».
Зато теперь все стало на свои места – захват итальянцами Триеста, Зары и Фиуме оказался мимолетным, как и южного Тироля Австрии. Подобное стало возможным из-за нежелания других великих держав надавать «макаронникам» по блудливым ручонкам. Вечно битые врагами, они воспользовались тем, что оказались в стане победителей, хотя их постоянные запросы вызвали однажды едкую реплику Клемансо: «Разве итальянцы потерпели очередное поражение, что снова требуют уступок?!»