Попаданец XIX века. Дилогия

Леккор Михаил

Конечно, денег он от этого получил немного, как и влияния, должность и класс были крайне небольшие. Зато он крепко встал на величественную карьеру государственной лестницы. И пусть находясь пока на самом низу, но перспектива была явно видна. А это самое главное.

Непосредственный начальник его столоначальник оного министерства действительный статский чиновник Арсений Федорович Кологривов дал ему на сегодняшний день необходимые распоряжения, Министр же Семен Семенович Подшивалов обозначил нужные рамки. И, значит, от него пока ничего не зависело. Банальная ситуация XIX века, когда решать могли очень немногие — на службе одни лишь превосходительства или даже высокопревосходительства, а дома

только муж и кормилец. Остальные же не могли делать ничего или почти ничего. Вариант был такой — строго выполнять решения или приказы.

В демократическом XXI веке, где даже коровам и котам пытаются дать широкие (или псевдоширокие) права, такое положение, кроме как возмущения столпов демократизма, вызвать не могло. И, поскольку, как-то изменить прошлое они уже не могли, то пропечатали эту эпоху, как темное время, век глупого крепостничества и затхлого, косного феодализма.

А вот Андрея Георгиевича, как это ни странно, но такая ситуация даже забавляла и уж тем более устраивала. Не мучиться в решении, не устраивать варианты возможного пути, а, в случае неудачи, нецензурно ругать себя. Здесь все проще — бездумно выполнять приказы сверху, и, если не нравится, материть про себя, но не бархатного, милого Я, а черствое начальство. И времени уходит много, и нервы можно сберечь.

Постояв около здания Комиссии и успокоив нежную нервную систему, попаданец, наконец, успокоился и решил прогуляться. Благо, появился блестящий повод. Он ведь стал чиновник. А эта должность даже в XXI веке ведомо, так же как и театр, начинается в форменной одежды. Ему надо купить вицмундир, шинель и фуражку. Из обуви он, уже присмотрев, решил купить башмаки.

Вот тут и оказалось приятная часть маленькой должности и класса. Как известно, в средневековье в целом и в XIX веке в частности, все наряды разделялись на повседневные и парадные. При чем разделялись они значительно, так что и носить парадные мундиры и вицмундиры в повседневной жизни, так же как и обычные наряды при парадах и на балах и не предполагалось и даже запрещалось.

Тут и получаются нюансы. Это в раскрашенных старинных гравюрах военные и штатские выглядели импозантно, красиво, бодро. А в реальности оказывалось дорого, очень неудобно и по-просту тяжело. И если крупным чиновникам, верхушке столичного света все это было объяснимо, там постоянно требовалось быть при парадах и балах, или, хотя бы, на повседневном императорском дворе, то мелким чиновникам, кроме как дуростью, это назвать уже не оказывалось.

И столоначальник молодого Макурина практически при министре и генерал-лейтенанте гвардии Подшивалове рекомендовал, можно сказать приказал своему чиновнику особое внимание обращать повседневному вицмундиру, а парадный наряд закупить при случае.

Оказавшись перед ситуацией приказа, Андрей Георгиевич, разумеется, предпочел экономить. Тем более, хотя его высокопревосходительство министр Семен Семенович Подшивалов, который, вроде бы, и не прислушался к разговору, но вдруг «посоветовал» иметь хотя бы элементы парадного вицмундира. То есть, сам парадный мундир можно и не покупать, а просто так, принарядится. Мало ли что надо будет побывать на на глазах высокого начальства.

Министр даже не попаданцу, а его столоначальнику пояснил, что его новый подчиненный, молодой дворянин, красивый внешне и образованный воспитанием, имеет очень большие возможности попасть на глаза монарху. И если тот захочет увидеть кого-нибудь из рядовых чиновников ведомства, а у нынешнего государя нередко бывает такое желание, то он, министр, прежде всего, покажет Макурину. И они — и Макурин, и его столоначальник — должны быть к этому готовы как внешне, так и внутренне.

Попаданец был далеко не глуп, хе-хе. Сам в XXI веке показывал прежде

всего молодого да пригожего, умного подчиненного. Теперь вот сам окажется на такой роли Попки — дурака. Хотел бы он сам? Конечно! Ведь самому бездарному понятно — рядом с начальством хоть и тяжеловато, но почетно. И первыми получают ордена и деньги любимцы генералов, а, тем более, императоров. Они, правда, еще первыми получают могильные кресты, но это при большой войне. При Николае I ведь не было такой войны, чтобы даже штатских служителей посылали на поле боя?

И вот он пошел на улицах столицы с первоочередной целью купить не очень дорогой, но хороший повседневный вицмундир с элементами парадного мундира. Типа там позолоченные пуговицы, позументы, разные накладные элементы.

Деньги на служебные наряды ему еще не выдавали. Пока он появится в списках министерства, пока министр распорядится в приказе. Да и финансисты не поторопятся. Как предполагал Андрей Георгиевич, на руки ему искомые деньги выдадут не раньше рождества, когда он уже почти сносит первый мундир. Вот ведь ерунда какая.К счастью, финансисты были отнюдь не дураки. Как раз для этого случая для особо неимущих дворянских сирот выдавали различные воспомоществование. Самое главное, надо было исхитрится попасть в этот список. Впрочем, это было уж дело прошлое. С помощью губернского секретаря Смирнова и двух красненьких недоросль Макурин был чуть ли не первым в этом списке. И в тот же день после посещения заседания Комиссии, ему выдали обещанные сто рублей ассигнациями. При чем даже не намекали, лишь раз сказали получить служебный мундир. Дальше сам поймет! Если дурак — проест и пропьет, умный — купит вицмундир. Андрей Георгиевич дураком себя не считал. Многозначащих слов Арсения Федоровича Кологривова ему было достаточно. Ведь так, что за ты чиновник без соответствующего казеного мундира?

В первой же лавке купил все нужное при помощи тороватого приказчика. Ему подогнали по размеру, тут же подшили, что необходимо. Из лавки он выходил, как и положено, в вицмундире и шинели, а специальный «человек из лавки» шел за ним и нес его штатскую одежду.

На квартире Авдотьи ни сама хозяйка, ни ее молодая родственница постояльца в новой одежде не узнали. Правда, Андрей Георгиевич все же подозревал, что женщины ему слегка подыгрывали, все-таки актрисами они были слабыми и фальшь в них то и дело прорывалась. Но попаданец им благоволил, благо они между прочим еще и проработали иголками, более тонко прошив одежду и прогладив ее утюгом.

Так что он с чистым сердцем послал Полину в ближайшую продуктовую лавку за угощением. Ведь по большому счету он обязан был проставится. Карьерный рост, удачная покупка, наконец, скорый съезд требовали от искомой личности оставить немного денег у местных торговцев. Очень мало, если соединить имеющие у попаданца средства и цены в торговой сети. Да и продуктов Полина, привыкшая к бедности, едва прикупила на серебряных гривенника с пятаком.

Пришлось ему самому пойти в оную продуктовую лавку и прибарахлится на целый серебряный рубль, еле потом унес. Купил и мучное, и мясное с рыбным, и все остальное, включая небольшую бутылочку с наливкой. Между делом купил бумажные платки, очень уж им подошедшие.

Под эту наливочку да под рассказ Андрея Георгиевича о Комиссии они неплохо поели. Опасения попаданца, что они напьются и по-пьяне натворят такое, что потом будут трезвыми стеснятся, не сбылись. Полине не давала пить Авдотья, в итоге она всего выпила несколько капель спиртного. Сама Авдотья выпила рюмки две, но по ней и не было видно. А Андрей Георгиевич за вечер выпил достаточно много, но под руководством хозяйки пил крохотными порциями и хорошо закусывал. Такое винопитие не позволило ему стать пьяным, как будучи в трактире.