Попаданец
Шрифт:
Счастливо избегнув стольких опасностей Николай вихрем мчался по лесу. К счастью, ему не встретились ни улпарские ловчие (он неминуемо лишился бы ноги или двух, к тому же у них очень едкая слюна), ни торольской травы (она менее, чем за пять минут разъела бы его кожу), ни удольского мха (тот воздействует как нервно-паралитический яд, но немного быстрее). Так что ничто не мешало Николаю бежать - кроме колена правой ноги, которое он ушиб при падении
К счастью он достаточно быстро это понял, во всяком случае успел затормозить метрах в пяти от удивившегося его появлению брандодила. Сил бежать снова у него не было - убедившись, что земноводное его не преследует он просто пошел прочь по тропе.
Еще минут через пять он сообразил, что идет именно по тропе, а не по девственному дерну, причем по тропе хорошо утоптанной. Тропа означала людей. Люди давали надежду. Мысль эта настолько воодушевила Николая, что он затрусил рысцой - однако, когда впереди послышались крики и топот он вдруг вспомнил, что не одет. Смущение взяло верх и он нырнул в кусты.
Крики приближались. Наконец раздался треск и по тропе пробежал человек с большим тюком в руках. Пробежал и исчез за поворотом - правда на самом повороте с верха его тюка что-то выпало и укатилось за деревья.
Николай в некоторой задумчивости снова вылез на тропу. Ему стало понятно, что прячась он никакой помощи не добудет. Судя по шуму вслед пробежавшему бежал кто-то еще, так что Николай выпрямился, непринужденно прикрыл самое заметное свое место растопыренной ладонью и приготовился с достоинством встретить свою судьбу.
Человек, выбежавший из-за поворота тропы, был сильно запыхавшимся, потным и абсолютно голым. Встретить на своем пути Николая он явно не ожидал и некоторое время после экстренного торможения просто стоял, повторив жест растопыренной ладонью и смотрел, выпучив глаза и тяжело переводя дыхание.
– Здравствуйте, - вежливо сказал ему Николай. Смущение его улетучилось сразу же после того, как он перестал быть единственным голым человеком в округе.
– И вам доброго здоровья, - не забыл о вежливости и его собеседник.
– Как здоровье ваших уважаемых родителей?
– Спасибо, хорошо! Надеюсь, с вашими тоже все в порядке?
Его собеседник наклонил голову.
– О, да. Они покоятся с миром на Видзугенетском кладбище в Нарвате. Очень рад нашей встрече и вижу, что вы пали жертвой столь же прискорбного происшествия, что и я.
Николай кивнул, так как это предположение решало многие его проблемы и внимательнее присмотрелся к собрату по несчастью.
Был тот невысок и в общем не очень крепок, округлость и некоторая рыхлость фигуры наводили на мысль о кабинетной работе и гиподинамии. При этом лицо и фигура были практически лишены каких-либо признаков возраста. Ни морщин, ни кругов под глазами, ни седины в бороде. Хотя при всем при том молодым его также нельзя было назвать.
– Меня зовут Виндамор, я член Второго ордена, - в голосе слышалась сдержанная
– С кем имею честь?
Честность - лучшая политика, подумалось Николаю.
– Меня зовут Николай.
Брови Виндамора взлетели вверх.
– Нико-Лай, - раздельно проговорил он.
– Вы шутите?
– Нет, - оскорблено заявил тот.
– Это мое имя. Его мне дали при рождении.
Виндамор долго вглядывался в него, ощупывая глазами. Под взглядом этих маленьких, черных, холодных глаз Николаю стало очень неуютно.
– Действительно не шутите, - нащупавшись, сказал член Второго ордена.
– Что вызывает вопрос - откуда вы?
– Я... э... издалека.
– Из Гундарая?
– Э... да.
– Но у нас же с ними война!
Николаю стало неуютно.
– Я не знал, - честно сказал он.
Почему-то Виндамора это не удивило.
– Вы там в Гундарае все с приветом, - одобрительно сказал он.
– Знавал я одного вашего перводланника. Ворюга был страшный, хотя по образованности, конечно, с ним мало кто мог состязаться. Ваша система образования - несомненный предмет гордости!
Николай кивнул и приосанился. Хоть что-то.
– Уважаемый Виндамор, а что произошло с вами?
– Я прогуливался по берегу Такцы, готовился к одной важной встрече. День, как видите, жаркий и я решил искупаться. И вот, всю мою одежду, а также багаж с принадлежностями моей профессии утащил какой-то ворюга. Он побежал в вашу сторону, кстати.
– Да, я видел его, - честно сказал Николай.
– Но не успел остановить - он бежал слишком быстро.
– Понимаю, - кивнул Виндамор.
– Я полагаю, что вы стали его первой жертвой, а сейчас он сортирует вашу и мою одежду в каком-то своем укромном месте.
– Он что-то выронил вон там.
Виндамор полез в кусты.
– Ага, вот он!
– с этим возгласом член Второго ордена вытащил оттуда длинную палку с набалдашником.
– Так я и думал, что мой посох будет вору не по плечу. На этот раз далековато унес... видимо, здоровый мужик.
– Это - ваш посох?
– Да. Гундарайской, кстати, выделки. Странно, что вы его сразу не узнали.
Виндамор остро глянул на него. Николай прикинулся удивленным.
– Я удивился тому, что у вас оказался такой прекрасный экземпляр...
– дальше ничего не придумывалось, но его собеседнику этого хватило.
– О, это давняя и очень интересная история, - сказал он.
– Когда-нибудь я вам ее расскажу.
Он взвесил посох на руке, подбросил и поймал его. Потом поднес его к плечу, словно собирался выстрелить из него куда-то в кусты.
– Разве мы не будем преследовать вора?
– Зачем? Ведь посох у меня. Сейчас вернем и вашу и мою одежду, и вещи тоже.
Виндамор нашел под деревом относительно ровную поверхность, аккуратно очистил ее от травы и веток. Очертил тонким концом посоха неровный четырехугольник, потом, бормоча что-то себе под нос, начал быстро покрывать его какими-то знаками.