Попаданка для дракона

Верховцева Полина

— Здравствуйте, — беспомощно пропищала я, пытаясь выдавить из себя заискивающую улыбку. Не получилось, только лицо свело судорогой.

— За мной, — без единой эмоции, словно робот, приказал он.

Я совсем приуныла, съежилась, чувствуя себя как никогда слабой и беззащитной, и пошла следом за стремительно удаляющимся воякой.

Он провел меня в ту часть замка, где я никогда не была — в императорские покои. Они располагались на самом верхнем этаже, и все здесь дышало роскошью: красные ковры, позолота, лепнина и черное дерево. Даже дышать тут было страшно, дабы

ненароком что-нибудь не повредить.

Стражник подвел меня к массивным дубовым дверям, громко постучал и дождавшись скупого «да», завел внутрь.

За массивным столом сидел император Морран в белой форме с золотыми галунами и синим аксельбантом на правом плече. При моем появлении мужчина нахмурился, отложил в сторону перьевую ручку и поднялся со своего места.

— Оставь нас, — тон холодный, не терпящий возражения и неповиновения.

Охранник почтительно склонил голову и бесшумно вышел в коридор, оставив меня наедине с правителем Виррубы.

Он, не торопясь, подошел ко мне, остановился в опасной близи и посмотрел сверху вниз. Не прикасался, но меня будто придавило каменной плитой, настолько тяжелая была у него энергетика.

— Имя?

— Мария, — проскрипела я, дрожа всем телом.

— Четче! — приказал он и, я, несмотря на страх, не посмела ослушаться:

— Мария! — выпалила так громко, как только могла, и вытянулась по струнке, словно солдат на параде.

Мой взгляд упирался в мужчину на уровне грудной клетки. Надо сказать весьма внушительной грудной клетки. От него веяло силой, грацией, едва сдерживаемой мощью и, я не удержалась, быстро вскинула взгляд, чтобы посмотреть на его лицо.

Наши глаза встретились, а отвести их в сторону мне уже не хватило сил.

Я впервые видела так близко перед собой дракона. Он был непростительно красив, какой-то хищной, дикой красотой, в глазах полыхало пламя, завораживая своими всполохами.

И все же, не смотря на его притягательность, мне стало чертовски страшно. Рядом с ним невозможно было находиться. Он давил. Одним взглядом, даже ничего не говоря, давил так, что я уже была готова встать на колени и просить прощения у кого угодно. Хоть у самого императора, хоть у его мерзкой доченьки.

— Итак, ты посмела тронуть мою дочь? — наконец, пронёс он. Вроде спокойно, без эмоций, но мой ужас разогнался еще сильнее.

— Это вышло случайно.

— Ты случайно напала на дочь императора?

Он меня не только высечет и обезглавит, но еще на кол посадит и выставит на главной площади, чтобы все любовались тупой служанкой, не удосужившейся за время пребывания в замке ничего узнать про своего потенциального работодателя.

— Я…я не нападала.

Темная бровь вопросительно поднялась, как бы спрашивая, врать собралась?

Меня это зацепило. Какая-то невоспитанная маленькая хамка наговорила на меня не пойми чего, а мне теперь отдувайся перед грозным папашей, который может обращаться в гигантского зубастого ящера.

Он же не будет меня жрать? Лучше уж на кол…

— Я слушаю. У тебя пятнадцать секунд, чтобы заинтересовать меня своим рассказом, — он демонстративно посмотрел на часы, — время пошло.

—

Я сегодня заменяла девочку с кухни. Меня отправили с подносом в Летний Зал. Я всех накормила, напоила, посуду собрала и уже пошла обратно, как вдруг из-за угла выскочила какая-то оборванка и выбила у меня из рук поднос. Я сначала думала, что пацан, потом присмотрелась – девчонка, — меня прорвало. Я говорила с неимоверной скоростью, пытаясь все уместить в свою финальную речь, — сначала я сделала ей замечание. Тогда она начала хамить и обзываться. Я потребовала извинений. Она стала хамить еще больше и показывать неприличные жесты. Потом я сказала, что раз она все разбила, то должна все убрать. За это меня назвали то ли клячей, то ли тощей коровой. Точно не помню. Я рассердилась, схватила нахалку за ухо и потащила к Офелии. Я думала это какая-то бродяжка, которая случайно забрела в наш замок. Одета она ужасно, грязная, нечёсаная. Вдобавок сказала, что ее родители сдохли…извините.

Чем больше я говорила, тем сильнее закипала изнутри. Вспоминала, как эта «милая» девочка со мной разговаривала, и злилась:

— В общем, я потащила ее…

— За ухо? — спросил грозный отец.

— За ухо, за руку, за шкирку. Она вырывалась, как глиста, но я держала крепко. Притащила к своей начальнице, и вот тут-то и выяснилось, что это никакая не оборванка, а ваша дочь.

— И что дальше?

— Дальше… — я замялась, — дальше она потребовала, чтобы я перед ней извинилась.

— А ты?

— А я сказала, куда она может идти с этими извинениями, — я прикрыла глаза.

Боже, лучше бы осталась в домике с Оллином. Пусть холодно и голодно, зато никаких драконов и их противных отпрысков.

Справедливо рассудив, что мне уже все равно не избежать наказания, я набрала воздуху побольше и выпалила:

— Она отвратительно себя ведет. Ее пороть надо! И вообще воспитывать, чтобы не была похожа на дикарку!

Ну все. Теперь точно конец. Такой жирный и мясистый, что я даже боялась его представить.

— Хм, — дракон ухмыльнулся. От этой улыбки у меня по коже прошел мороз, — вот ты этим и займешься.

Я не поняла. Уставилась на императора во все глаза, пытаясь осознать его слова.

— Простите, — голос у меня противно задребезжал и сорвался, — в каком смысле воспитывать?

— В прямом, — он отошел обратно к столу, — у нас с Есминой действительно проблемы. Нянек она не слушает, делает, что хочет. Мы уже кого только не пробовали, но…никто ее за уши не таскал. Боялись.

— Я просто не знала, что она ваша дочь, а то бы тоже не стала.

— Ну-ну, можешь не оправдываться. Когда ты рассказывала о случившемся – сожаления в голосе не было, сомнений тоже. И если бы тебе дали шанс все переиграть, ты бы поступила точно так же.

Спорить с императором может только идиот, поэтому я стояла, смиренно опустив глаза в пол и почти не дышала.

— Посмотрим, может у тебя получится утихомирить Есмину.

— Пожалуйста, — я чуть не плакала. Мне совершенно не хотелось становиться нянькой для непослушного ребенка. Это же конец всем моим планам, — я не могу. Не умею.