Попаданка для лорда

Шнейдер Наталья

Я все-таки зарделась, и он, приподняв мой подбородок, провел большим пальцем по щеке.

–…и смущенный румянец, как сейчас, этого не подделать. Беспощадная откровенность, с которой вы говорите сейчас – и откровенная ложь.

– Я не…

Он покачал головой и накрыл пальцами мои губы.

– Безрассудная смелость, с которой вы встали у меня на пути, и беззащитность… я ведь и вправду могу сделать с вами что угодно, и это пугает меня самого. Потому что сегодня утром я не знал, утопить ли вас или вытащить из воды и…

Его пальцы скользнули мне на затылок,

голос упал до шепота, он придвинулся.

–…овладеть прямо там, не спрашивая разрешения, не оглядываясь на то, что могут войти слуги.

Я замерла, не отрывая взгляда от его потемневших глаз. Только не все сначала! Нас же ждут! И вообще…

– …как все-таки сделал это потом. Как хочу этого сейчас, несмотря на то, что нас ждут. Я всегда умел сохранять хладнокровие, но вы не оставили от него и следа, и этого я вам не прощу.

Ты мне не простишь? Это я тебе не прощу! Твой тестостерон, вот сам с ним и разбирайся. Мне, знаешь ли, тоже от него досталось.

Он отстранился, резко, почти отшатнувшись. Вздохнул, медленно и неровно. Светски улыбнулся, точно натянув маску. Подал мне локоть и отчеканил:

– Обопритесь на мою руку, миледи. Держу пари, половина гостей замка ждет не дождется скандала. Не будем давать им повод.

Обломайтесь, гады.

Кажется, я сказала это вслух, потому что лорд вдруг рассмеялся, весело и открыто.

– Вы неподражаемы. Но все-таки постарайтесь…

– Постараюсь, – буркнула я. – Те, кто ждет скандала, его не дождутся.

Ох, была бы я сама в этом уверена. Я же не знаю ни здешнего этикета, ни людей, которых должна бы помнить. Да что уж там, даже как здороваются и чего желают друг другу – не знаю! Вот поприветствует меня король, а мне что делать? Руку ему целовать? Присаживаться в реверансе? А вдруг нужно что-то другое, я раскорячусь неловко, и весь зал… или что там? Весь зал будет ржать, а потом понесет по миру: вы представляете, что сотворила новоявленная хозяйка?!

Хорошо, если память леди Кэтрин подскажет, а если нет? Если она так и будет возвращаться флэшбеками, на несколько мгновений заставляя забыть, на каком я свете?

Надо было отказаться сразу. Лорд бы взбеленился, окончательно записав меня во враги. Ничего, перебесился бы. Зато я бы не выставила на посмешище себя и его. Половина гостей замка ждет скандала. Блин, блинский блин! И идти на попятную поздно. Если я сейчас начну кочевряжиться, лорд окончательно решит что… как же он сказал? «Слова не весомей дуновения ветра»? Не дождешься, не ты один здесь знаешь, что такое держать обещания.

Я передернула плечами. Голова кружилась, а ноги стали ватными. Хватит. Надо собраться. Эти разряженные придворные уж точно не страшнее того буйного торчка с дырой в брюхе. Сумела его заболтать – как на грех вторая бригада, где были парни, собирала в операционной девушку после ДТП – и этих сумею. Надеюсь.

Я вздернула подбородок. Улыбаемся и машем, Катя… пардон, миледи Кэтрин. Улыбаемся и машем.

Лорд распахнул дверь.

За первой дверью обнаружилось что-то вроде тамбура с лестницей, ведущей вниз – к кухне и кладовой, как сказал

лорд, и еще одна дверь с несколькими засовами. Последний оплот обороны, случись вдруг осада. И наверняка где-то в этой башне есть потайной ход, через которого хозяин замка и его защитники уйдут, если дела обернутся совсем плохо.

Лорд взялся за ручку, и я едва удержалась, чтобы не вцепиться в него и не потащить обратно, как тащат на поводке домой упирающегося пса. Хотя, учитывая разницу в весовых категориях, это, скорее, меня поволокут, как болонку.

– Прошу вас, миледи.

Глава 5

Спина прямая, подбородок поднят, плечи расправлены, вежливая полуулыбка. Что бы ни творилось на душе, этого не должен видеть никто. Правая рука подхватывает подол, левая ложится на руку мужа – легко, едва касаясь.

Не знаю, откуда все это взялось – дома я не давала себе труда скрывать эмоции и всегда носилась вприпрыжку, не вылезая из штанов. Разве что меняя джинсы на хирургический костюм. Откуда я знаю, как придержать подол, не задрав и не показав ног, как шагнуть в этих колодках с негнущейся подошвой, как двигаться плывущей лебедушкой – плавно и с неподдельным достоинством?

Если в замке и было слишком много людей, я этого не заметила. А может, дело было в длиннющем коридоре, живо напомнившем бесконечные переходы-катакомбы под больничным комплексом. Такие же серые полы и низкий потолок, только в переходах между больничными корпусами они были бетонными, а здесь – каменными. Стены, наверное, тоже серые – но под разноцветными гобеленами, увешивающими их от пола до потолка, их почти не видно. И это, пожалуй, единственное, что отличало бесконечный серый коридор замка от переходов больницы.

Даже освещение было похожим – холодный электрический свет люминесцентных ламп.

Я моргнула, на миг снова решив, будто схожу с ума.

Нет, не люминесцентные лампы. Но и не свечи, что были на лестнице, ведущей из господских покоев. Над пустыми шандалами висели шары, сияющие слепящим холодным светом, очень похожие на лампочки.

Проходящая мимо троица расфранченных дам присела перед нами в реверансе. Муж одарил их улыбкой, едва заметно склонив голову. Я поступила, как он, откуда-то зная, что так и надо. Сощурилась на свет. Из-за обилия синего лица встречных казались мертвенно-бледными. И по глазам этот холодный свет слишком бил.

– Разве вы не привыкли к такому освещению во дворце? – еле слышно спросил вдруг муж.

Я покосилась на него. Он смотрел перед собой все с той же вежливой улыбкой, не выделяя взглядом никого из присутствующих. И все же заметил.

Внимательный, зараза. Или по-прежнему настороже, ожидая подвоха?

– Оно мне не нравится, – увильнула я от прямого ответа

– Потерпите пару дней, – все так же едва слышно произнес он. – Его величество уедет, и мы уберем осветительные шары. Слишком слепят, но он их любит, так что приходится соответствовать. Когда мы останемся своим кругом, не нужно будет тратить силы, пуская пыль в глаза.