Попаданка против, или наследник для дракона
Шрифт:
— А внук тут каким боком? Сам жениться не может?
Девушка наклонилась ближе и зашептала мне на ухо:
— Не может. Говорят, он уродлив, как чудище. Горбатый, хромой, слепой и глухой. Еще и злой, как демон.
— Э-э-э…
Вот тут я окончательно зависла…
В моей голове не укладывался тот ажиотаж, который я видела вокруг себя. Выйти замуж за урода со злобным нравом — верх безумия.
— Почему тогда девицы этого города с ума сходят из-за отбора?
— Оракул предсказал, что в этом году
— Истинная… ага, — я почесала затылок. — А это еще кто?
Девчонка сердито стрельнула темными глазенками.
— Ты глупая? Или спустилась с гор? Судя по твоему наряду, ты из племени кулинов.
Кулины? А это еще кто такие?
Ну, пусть будут кулины, раз других нет.
— А как ты догадалась? — улыбаюсь я.
— Они ходят с голыми ногами и все такие же тупые, как и ты. Неужели не знаешь, что истинная — это единственная женщина для дракона, которая может ему родить наследника.
— А эта толпа девиц не может? Они все бесплодны? И как тогда жители вашего королевства размножаются?
— Ты точно с гор! Нужен наследник, который сможет оборачиваться в первородную ипостась. Становиться драконом.
Я, наверное, и правда была недалекой, раз совершенно не догоняла, почему три тысячи лет не рождались такие дети, а вот в этом году должны?
От рева труб мы подпрыгнули.
— Твою ж мать! — взвизгнула я.
Получилось громко, на меня все зашикали. Среди этих озабоченных девиц я чувствовала себя инородным телом.
На площадь, цокая копытами, влетела конница гвардейцев. За ними бежали солдаты с пиками наперевес. Они быстро начали теснить девушек и делить бесформенную массу на две половины. Так образовался проход, на который въехала повозка, запряженная парой коней.
И толпа невест дружно взвизгнула и заколыхалась. Она мне напоминала поле зерновых, которые колосятся под ветром: туда-сюда, туда-сюда, и все бестолково, а комбайн едет по центру и разваливает ряды на две стороны.
Повозка остановилась у высокого помоста, который я сначала не заметила из-за большого скопления людей. Из нее вышел человек в белых одеждах. Двое помощников притащили откуда-то кресло, и господин сел.
По обеим сторонам встали трубачи с такими длинными трубами, что их концы, казалось, упирались в крышу соседнего дома.
— Фиса, это кто? Оракул?
— Да, — девушка приложила палец к губам. — Его Святейшество. Слушай!
Все это было, конечно, интересно, но не для меня. Сейчас мне больше хотелось узнать, как смыться из этой толпы пышущим жаром девиц. У меня утренняя тренировка и злыдня Хафиза Загитовна сожрет живьем, если я не появлюсь.
— Просыпайся уже! — я хлопнула себя по щеке и взвизгнула: было больно.
Я на миг зажмурилась, чтобы убрать чужеродную картинку с глаз, но тут будто ураган пронесся над головой, ветер бросил
— Ваше Величество! — вырвалось из тысяч глоток.
Я не успела опомниться, как стояла уже одна, а вокруг меня были только согнутые до земли спины. А дракон сделал последний круг, опустился на помост, рыгнул. Горячие клубы пары вылетели из его распахнутой пасти. Облако коснулось всех, кто стоял близко к помосту, в том числе и меня. А когда оно рассеялось, в кресле уже сидел глубокий седовласый старик в богатых одеждах, а оракул стоял, склонившись, рядом.
— Твою ж мать! — невольно сорвалось с губ. — Что здесь происходит?
Оракул, бывший до этого мига в благоговейном поклоне и перебиравший четки, вдруг встрепенулся. Он выпрямился и посмотрел прямо на меня. Ничего не говоря, поднял руку, и тут же ко мне бросились охранники.
— На колени, нищенка! — рявкнул один и ткнул в плечо тупым концом пики.
— Да пошел ты в… зад! — буркнула я, но спорить не стала: не хотелось выделяться из толпы.
Фиса дернула меня за руку, и я плюхнулась рядом с ней.
— Жители королевства, — закричал над головой глашатай, — сегодня великий день!
— Ну-ну! А меня никто не хочет спросить? — раздался в тишине бархатный голос.
И площадь замерла, словно завороженная этим голосом, а потом выдохнула в едином порыве:
— Принц…
На помост слуги вывезли коляску, напоминавшую инвалидное кресло. В ней сидел мужчина в черных одеждах. Его голова, украшенная нелепой короной, лишь немного возвышалась над спинкой кресла. Лицо закрывала черная маска.
«Карлик какой-то», — мелькнула мысль.
— Ваше Величество Енегерус Пятый, как понимать сие деяние? — поинтересовался принц.
Его голос снова раскатился над площадью, подхваченный эхом, отразился от оконных стекол. Те тоненько задрожали, и звон повис в воздухе, словно колокольчики переговаривались.
— Принц! — выдохнула толпа.
Я не понимала, что со мной происходит. Тело встрепенулось, затряслось, мурашки побежали по коже сотнями иголочек. Внутри будто салют вспыхнул и заискрился разноцветными огоньками.
Я осторожно подняла голову.
— Его Высочество, — прошептала Фиса.
Но в ее голосе я не услышала восхищения. Наоборот, он дрожал и срывался.
«Почему?» — тут же вспыхнул в голове вопрос.
Да и остальные девушки, до этой минуты радовавшиеся возможности пройти отбор, притихли. Над площадью повисла тоскливая тишина. Лишь кони дергали головами, трясли упряжь, да солдаты бряцали оружием
— И правда, урод какой-то, — пробормотала и я, но как-то неуверенно: слишком магическое влияние оказал голос принца на мои раздерганные нервы.