Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов. Книга 2
Шрифт:
Откуда? Надеюсь, мы магазин ночью не грабили…
Хотя ограбление магазина может оказаться не самым эпическим вариантом получения этой штучки.
Зевнув, собираюсь встать, как вдруг за ванной раздаётся шорох.
– Есть здесь кто-нибудь? – мой голос звучит так сипло, что на месте гипотетического злодея я бы десять раз подумала, стоит ли лезть к его обладательнице.
Вместо ответа оттуда раздаётся тяжкий-претяжкий вздох.
Ванна чуть сдвигается, и в узком пространстве между ней и стеной показывается
Чашка в его лапе пробуждает у меня дикую жажду и надежду, что это нечто целебное. Рассольчик какой-нибудь. Да я даже на волшебный чай согласна: пусть все вокруг деревьями кажутся, только бы легче стало!
И вообще, должны быть в волшебном мире волшебные спасительные средства.
– Пить, – выдавливаю с самым жалобным видом.
Антоний тяжко вздыхает, протискивается в щель и вытягивает лапу с чашкой.
В ней вода. Просто холодная вода, но даже это – наивысшее счастье. Оторвавшись от чашки, неопределённо указываю на ванну и кресла:
– Ты принёс?
Шерстинки на беличьей морде разглаживаются, придавая ей дружелюбный вид, губы растягиваются в подобии улыбки (но больше похоже на оскал). Антоний гордо выпячивает грудь и кивает.
В этот момент ванна, качнувшись на софе, начинает заваливаться прямо на длинный пушистый хвост.
– Осто… – моя попытка предупредить запаздывает: Антоний резко уменьшается и, выскочив из пижамы, ныряет под кровать.
Со скрежетом и скрипом шикарная ванна процарапывает бортиком стену и оседает на пол.
– Антоний, а когда мы договаривались перенести её ко мне, мы подключение к канализации и водопроводу обсуждали? – выдав эту тираду, с сожалением заглядываю в опустевшую чашку: в горле першит.
В ответ Антоний невнятно пищит из-под кровати, но, подозреваю, столь важный аспект, как коммуникации, мы в моём дивном состоянии не обсудили.
Хлоп!
Грохот телепортации оглушает подобно грому. Чашка выпадает из руки, я зажмуриваюсь и хватаюсь за голову, с ужасом жду звона разбитого фарфора, но его нет.
Открываю глаза.
Практически передо мной стоит Санаду. Отвратительно бодрый, свежий и красивый. Ещё и улыбается, гад вампирский. В одной руке он держит уроненную мной чашку, а в другой кружку… и горьковатый аромат свежего кофе разливается по комнате.
– Моральная компенсация, – Санаду протягивает мне кружку.
– Маловато, – кружку я жадно хватаю, – за мои мучения.
– Что же ещё вы хотите? – Санаду многозначительно кивает на его ванну и отчаянно пытается сдержать улыбку.
Безуспешно.
– Ваши радостно блестящие глаза, – я глубоко вдыхаю аромат кофе, – и улыбка намекают, что вчера я вас знатно повеселила.
– Да, вы так отчаянно пытались утащить
– И кресла. – Осторожно прижимаюсь к кружке и позволяю чёрной жидкости добраться до губ: температура нормальная.
– И кресла, – шире улыбается Санаду. – Как хорошо, что вы прознали не обо всех.
Кофе проливается в рот, тёплой волной прокатывается по горлу. Помимо горчинки в нём есть что-то ещё, и судя по разливающемуся по телу ощущению блаженства и отступающей боли, это нечто лечебно-волшебное.
– Спасибо! – моей благодарности нет предела, взяла бы и обняла, если бы не его вопиющая лучезарность. – Так что вчера произошло?
– Эм, – Санаду явно борется с улыбкой и снова безуспешно, глаза у него радостно блестят. – Вы требовали компенсацию за то, что я вас напоил. Опять.
Судя по его веселью, я даже в самом неадекватном состоянии не рассказала о работе на Танарэса.
– Простите, – вырывается как-то само собой.
– Да ничего страшного! – отмахивается Санаду. – Вы очень миленькая и забавная в таком состоянии.
– Надеюсь, в этот раз я не жаловалась на земную жизнь? – спрашиваю, а к щекам приливает жар.
– Нет, – улыбка Санаду тускнеет лишь на краткий миг. – Вы давали любовные советы Дариону…
Вздыхаю.
– …жаловались на слишком длинную рабочую неделю.
Ну, это ничего страшного.
– …обещали укрепить зубы и покусать Танарэса, если он ещё раз вас схватит.
– А это реально? – исподлобья смотрю я, и Санаду чуть отводит взгляд. – Вы же говорили, что для обращения в вампиров вас кусают, значит, вашу кожу можно прокусить. Для этого надо укрепить зубы? Или вы шутили?
– Обычно вампиры сами дают кровь на обращение, – Санаду улыбается, но взгляд у него серьёзный. – И я не слышал о случаях обращения через покусание вампира в том смысле, в котором вы подразумеваете. И… прошу простить. Подозреваю, Танарэс специально провоцирует меня проявлять вам больше внимания, чтобы выманить мою бывшую невесту. Наверное, он полагает, что она станет к вам ревновать.
– А это не так? – вглядываюсь в его лицо, пытаясь угадать эмоции и мысли, но со своей лёгкой полуулыбкой Санаду сейчас непроницаем.
– Такая вероятность существует. Но… всё, что я о ней знаю, заставляет меня думать, что она скорее поверит в то, что я встречаюсь с вами ей на зло или пытаюсь безуспешно с вами забыться, чем в то, что я вами всерьёз увлечён. Боюсь, Танарэс недооценивает самолюбие Мары.
Вот вроде радоваться надо, а я… вдруг хочется спросить: это правда? Вы действительно не можете её забыть, и я кажусь лишь её невразумительной, блеклой заменой?
Санаду так внимательно всматривается в моё лицо, словно надеется таким образом прочитать мысли. А я не хочу, чтобы он о них догадывался, поэтому как можно бодрее уточняю: