Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов
Шрифт:
Сегодня у него много дел.
***
И вроде понимаю, что логично в гостевых апартаментах сделать оформление попроще, но всё равно, стоя на пороге ванной комнаты, не могу избавиться от всеобъемлющего разочарования. И коварного желания потеснить Санаду. Всё же для становления соректором надо много и долго работать, а побалдеть в волшебной «ракушке» хочется уже сейчас.
Хотя Марку Аврелию и эта ванна нравится. Судя по припрятанным за лапу-ножку орехам.
Своё появление
– Идём, Санаду приглашает нас на завтрак.
Скорее всего, утро Ника тоже надеялась провести с Валарионом, а тут я со своей сломанной кроватью.
Она разворачивается к двери.
– Ты совсем с Санаду спорить не можешь? – я почёсываю лодыжку босой стопой. – В том, что касается отношений с Валарионом.
– Не могу, – подтверждает Ника печально.
– Это со всеми вампирами так, послушание это? Как долго Санаду будет тебя контролировать? И чем он тебя держит?
Ника тяжело вздыхает и снова поворачивается ко мне:
– Стандартное обращение, через которое проходит большинство вампиров, проводят на смеси из крови старших вампиров. Это позволяет изменить тела без формирования связи между обращающим и обращённым. Но так сложились обстоятельства, что в моём случае использовалась кровь двух архивампиров, Санаду в этой связке был ведущим, и поэтому я… как бы часть его семьи теперь, должна ему подчиняться, пока эта связь не ослабнет. И я не могу его обмануть, пока эта связь не ослабнет.
– Но почему Санаду настолько против ваших отношений?
– Политика, – разводит руками Ника. – Я не имею права порочить Санаду своей внебрачной связью с полуэльфом. А семья Вали не может порочить себя официальной связью с вампирессой. Всё это обостряется тем, что Лофтийский кантон – пограничная земля с эльфами, залитая кровью обеих рас, опутанная узами кровной мести и прочая, прочая, прочая.
За её спиной бесшумно приоткрывается створка, Санаду заглядывает внутрь. Заметив его внезапно возникшую сбоку голову, Ника отскакивает и прикладывает ладонь к груди, пытается отдышаться.
– Ха! – улыбается ей Санаду. – Приятно знать, что я всё ещё страшный и ужасный. Хоть для кого-то.
Он окидывает взглядом мой халат с черепами, босые ноги. Задерживает взгляд на стопах.
– Ну, можно, конечно, и в халате на завтрак отправиться. Но на ноги советую надеть хотя бы тапочки.
– Я сейчас переоденусь, мне нужно буквально пару минут, – отзываюсь я, по одной этой фразе Санаду предчувствуя, что он собирается куда-то нас утащить.
И предчувствие не обманывает.
Глава 64
На Земле мне доводилось удивляться на фотографии из леса секвой – исполинов, для обхвата которых понадобится человек десять. Не назову себя фанаткой турпоходов и прогулок по дикой природе, но на гигантский лес посмотреть бы не отказалась.
В
Собственно, на гигантский живой лес удаётся посмотреть лишь издалека, потому что он находится на эльфийской территории. Великий лес, отвоёванный новоприбывшими в мир эльфами у вампиров.
– Там было идеальное место для нас, – облокотившись на витые каменные перила, произносит Санаду. Ветер треплет его чёрные пряди, играет ими. Здесь, на высоте, ветер сильный, подвывает, мелодично звенит каменными лепестками нанизанных на связки-цепи цветов, свисающих над аркой балкона.
Великий теперь уже эльфийский лес тянется до горизонта – сплошные кроны. Огромные, тёмно-зелёные, они покрывают территорию таким плотным полотном, что под деревьями, наверное, сумрачно даже в самый солнечный день. Наверное поэтому эльфийские строения вытягивают острые витые шпили над кронами, где и сверкают витражными окнами. А может, это ещё вампирские строения? Башни этажей по пять-десять. Или только вершины башен? Трудно сказать издалека, ведь мы сейчас на территории Лофтийского кантона, в городке на самой границе.
– Земля там буквально пропитана магией, – Санаду задумчиво смотрит на горизонт. – А чтобы драконам было неудобно, именно вампиры вырастили огромные деревья. Эти деревья не боятся огня, льда и ядов, корнями скрепляют землю так, что маги земли не могут ею управлять, они чувствуют чужаков и предупреждают об их появлении, могут прятать в своих стволах отряды и жителей. Пробиться через них в драконьей форме способен не каждый дракон правящего рода, а падение на кроны может переломать крылья. Сам запах смолы этих деревьев неприятен драконам, а они ленивы и обычно не борются за проблемные земли. Сотни лет понадобились вампирам на создание таких деревьев, и много хитрости, чтобы покрыть ими достаточно земель.
Подтянув на плечи сползающий плед, я отпиваю кофе. Сюда, в отдельную комнату ресторана, ветер залетает редко, но я предпочитаю сидеть в тепле пледа.
– А потом появились эльфы, – Санаду качает чашкой кофе. – Эти ушастые воришки.
Вздыхает укутанная таким же пледом Ника. Похоже, наш визит сюда – напоминание ей о том, почему вампиры и эльфы, мягко говоря, не дружат.
От порыва ветра покачиваются грозди каменных цветов, цокают. Санаду не повышает голос, но его слышно отчётливо, ясно:
– Эльфы перехватывали контроль над системой оповещения и маскировки, что позволяло им охотиться на живущих здесь вампиров, оборотней и людей. Больших сражений как таковых почти не было, в основном – партизанская война. И кантоны проигрывали, потому что связь эльфов с деревьями оказалась глубже и прочнее, потому что эльфы смогли управлять даже землёй великого леса, а вампиры сами сделали деревья почти непобедимыми… Почти, – он поглаживает каменные перила.
Каменные перила, вырезанные, как и эта отдельная комнатка ресторана, в толще огромного каменного дерева.