Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов

Свадьбина Любовь

Со стороны вампиров тоже стоят исполинские гиганты-деревья. Вдоль эльфийской границы тянется широкая полоса волшебного леса. Окаменевшего. Массивные стволы пронизаны помещениями, а для укрепления опутаны ажурными металлическими сетями, напоминающими узор коры. Металлом обвиты огромные ветви, металл удерживает на них тонкие, полупрозрачные каменные листья цвета изумруда и гроздья белых и красных каменных цветов. Если смотреть на такие деревья издалека, они кажутся творением искусного ювелира, сумевшего из металла и камня создать почти точные копии живых растений. И ветер шелестит в их кронах.

А когда

смотришь вблизи, когда разглядываешь ветки, цветы, листья и кроны из комнаты на вершине такого дерева, становится понятно, что это – действительно искусное творение. Судя по древесным кольцам-узорам каменного пола и стен, после неведомого заклинания у вампиров осталась только окаменевшая древесина. Позже они укрепили её конструкцией из металла, а к конструкции прикрепили листья и цветы.

Лес живой и лес каменный разделены полосой в километр шириной. Вампирская половина её, словно россыпь всё тех же изумрудов, сверкает на солнце острыми гранями, а эльфийская колышется живой травой. Соединяет два государства изящный каменно-деревянный мост. Похоже, ходить по травке заградительной полосы вредно для здоровья. Или тут все фанаты непрерывных газонов.

– Но почему вампиры таким способом не отвоевали весь лес? – спрашиваю я.

Ника плотнее укутывается в плед, хотя на её стадии вампиризма ветер не должен настолько уж тревожить.

Санаду обхватывает чашку ладонями. Он смотрит на горизонт:

– Виной всему милосердие. И страх. Все эльфы, находившиеся в будущем каменном лесу, умерли мучительной смертью. Они тоже каменели. Медленно. Неотвратимо. Противоядия этому воздействию не было. Их связь с природой, их ритуалы объединения с деревьями, позволившие взять землю и растительность под контроль и теснить нас, неожиданно обратились против них самих. Не только против солдат, но и против мирных жителей всех полов и возрастов – всех, кто находился в зоне трансформирующего удара.

Отставив чашку на стол и поднявшись с ажурного «эльфийского» кресла, выхожу на вырезанный в огромной ветке балкон. Ещё раз оглядываю каменно-металлические кроны. В ширину полоса каменного вампирского леса до горизонта не дотягивает, но она очень большая, а по длине и слева, и справа приграничный каменный лес тянется до горизонта. Огромная территория на самом деле.

Порыв ветра чуть не срывает плед, и Санаду обхватывает меня за плечи, прижимает к себе. Воздух вокруг него вдруг успокаивается. Словно мы оказываемся в коконе безветрия, в то время как совсем рядом качаются гроздья каменных цветов и листьев.

– И много эльфов тут находилось в момент удара?

– Достаточно, чтобы их крики привели в ужас армию кантонов. О применении следующего этапа окаменения эльфов предупредили заранее.

– И они послушали? – разворачиваюсь к Санаду и вдыхаю аромат кофе и можжевельника.

Всё ещё обнимая за плечи, Санаду ставит чашку на перила и убирает с моего лба пружинистую кудряшку, пробегается кончиками пальцев по волосам.

– Почти.

С новой силой ударяет ветер, треплет цветы, и они качаются, цокают выточенными из лунного камня лепестками. Санаду заглядывает мне в глаза.

– Снова были дни и ночи страшных криков. А перед следующим этапом эльфы привели женщин и детей на границу. Их были тысячи. Они стояли среди деревьев и отказывались уходить. И пока вампиры

медлили, уговаривая убраться и поискать другое место, а эльфы твердили, что это теперь их лес, что теперь здесь живут их духи, и они предпочтут умереть в муках, чем покинуть эти земли, эльфийский отряд пробрался к нам в тыл и убил отвечавших за окаменение магов и двух архивампиров, на силу которых опирался ритуал. Мы до сих пор не знаем, как эльфы смогли расправиться с такими сильными противниками. Подозреваем, что они не могут это повторить, но помним, что у них могут иметься такие козыри в рукаве. А они не знают, как мы смогли превратить лес в камень. Подозревают, что мы не можем это повторить, но помнят, что у нас могут иметься такие козыри в рукаве. Поэтому война постепенно перешла в стычки на границах. Потом – в договор о ненападении. Время открытых сражений прошло, осталась глухая ненависть и страх перед врагом, который может тебя уничтожить.

Упрямая прядь снова падает мне на лоб. Уголки губ Санаду едва заметно дёргаются вверх, и мрачность уходит из взгляда, в тёмных омутах появляются тёплые блики.

– Вот такая у нас история, – Санаду всё же улыбается и разворачивает меня к помещению. – Новых деревьев мы не выращиваем, чтобы не пришли эльфы, а каменные всё равно не защищают от драконов так, как живые. Да и с драконами у нас мирный договор.

– Вы всё это видели своими глазами? – изумляюсь я.

И Санаду смеётся:

– Нет, не настолько я старый!

Обнимая меня за плечи, он направляется к столику с нахохленной Никой. Двустворчатые двери, украшенные растительным орнаментом, пропускают официанта с тележкой. Похоже, Санаду как-то почувствовал его приближение.

Санаду отодвигает для меня кресло и помогает сесть, поправляет плед. Едва уловимо, но до приятно щекотных мурашек, скользит пальцами по моей руке и усаживается рядом. Внешне вполне довольный собой, Санаду притягивает с перил чашку кофе, а официант расставляет перед нами заказанные блюда.

И так странно видеть обычный омлет в этом удивительном месте после экскурса в почти сказочную историю, но… сама заказала. И омлет своей обыденностью только подчёркивает волшебность окружающего, при этом странным образом делая всё каким-то более реальным, настоящим.

Протягивая руку к соуснице, замечаю направленный на меня взгляд Санаду – мягкий, почти ласковый, и невольно улыбаюсь. Похоже, он любит, когда его слушают.

***

С завтрака Санаду телепортирует меня и Нику в холл своего особняка на территории Академии. Крепче сжимая наши плечи, удерживает от падения из-за резкого перемещения.

Задумчиво осматриваю просторное помещение. После приграничного вампирского городка, ресторана в огромном окаменевшем дереве и каменных листьев и цветов обстановка здесь кажется почти обыденной. По-музейному роскошной, но обыденной: просто резная мебель, просто паркет, просто лепнина и картины, просто…

Ну ничего себе у меня запросы выросли, если такой особняк кажется простым!

– Клео, у тебя сейчас некромантия, – говоря это, Санаду убирает руку с плеч Ники. – Ника, до занятий можешь встретиться со своим ушастым, но так, чтобы он явился на лекцию вовремя. Иначе сама будешь разбираться с профессором Имораной.