Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов
Шрифт:
– И я крайне этому рад! – Санаду выступает на берег босыми стопами. – Ничего не имею против женской груди, но если бы она выросла у меня…
Я улыбаюсь. Санаду вздёргивает бровь, и я указываю на его грудь:
– Похоже, я зря беспокоилась о том, что намочила вашу рубашку.
– Так это вы так беспокойство своё выражали? – Санаду картинно щёлкает пальцами, и вода брызгает в стороны, покидая его одежду. Всего миг, и костюм просушивается. – Страшно представить, каково же тогда ваше равнодушие! Или того страшнее –
– Напоили бедную беззащитную девушку и ещё издеваетесь? – я цокаю языком.
– Ну, вы такая милая, когда пьяная, такие разговоры интересные ведёте: я не смог удержаться.
Быстро сунув ноги в туфли и накинув демонический плащ, оглядываю берег в поисках камней – понимаю, что не попаду в такого быстрого вампира, но хоть позицию по своему спаиванию обозначу, а Санаду, похоже, догадываясь о причинах моей внимательности к земле, примирительно вскидывает руки:
– Но я следил, чтобы всё было пристойно!
– То есть в вашем понимании я в бессознательном состоянии или у вас на коленях – это пристойно?
– Ну, – Санаду хитро улыбается, – почти.
Так как магические сферы следуют за мной, когда я отступаю, круг освещения увеличивается, и я обнаруживаю корягу. Радостно хватаюсь за неё и разворачиваюсь к ухмыляющемуся Санаду.
– Дорогая Клеопатра, вы полагаете, пристойно гонять соректора корягой?
– Очень даже! Такого соректора просто обязательно надо погонять!
Конечно, он издевается и намеренно не отнимает корягу, а, телекинезом подхватив свои ботинки, убегает от меня, держась ровно на таком расстоянии, чтобы ему не прилетело по-настоящему. Магические сферы летят за нами, озаряя траву и край поля с пеньками срезанных колосьев.
Похоже, холод реки не весь хмель вытравил – потому что весело бежать за Санаду и размахивать сухой корягой, выкрикивая:
– Погодите! Да стойте же! У вас грязь на спине, я отряхну!
– Спасибо за беспокойство, дорогая Клеопатра, но я как-нибудь сам!
– Да что вы, мне не тяжело!
– И мне тоже не тяжело.
– Позвольте хоть так отблагодарить вас за чудесный вечер!
– Вы уже отблагодарили, спасибо!
– А я ещё раз хочу. Чтоб наверняка!
– Поверьте, вы первая студентка, гоняющая меня корягой по полям, эту благодарность я на всю жизнь запомню наверняка!
– А может, корягой по спине? Для верности!
– Так вы же меня ей испачкаете, а потом захотите спину мне отряхнуть!
– Я обещаю быть нежной.
– Во второй раз, да? – через плечо Санаду сверкает белоснежной улыбкой.
– Обижаете – в третий!
– Ох-ох, даже не знаю: вы так соблазнительно это предлагаете.
– Так, может, попробуете? – я уже с трудом сдерживаю смех, да и Санаду оглядывается всё чаще и улыбается, глаза у него весёлые.
– Я бы хотел ознакомиться со всеми условиями предложения, – он опять смотрит на меня
Спотыкается и, взмахнув руками, растягивается на траве. Не успевая затормозить, я лишь отвожу корягу в сторону, чтобы не рухнуть на Санаду вместе с ней, и падаю на распластанную передо мной спину.
– Хы! – выдыхаем вы одновременно.
Коряга, больно ткнувшись в ладонь, отлетает, и я недовольно добавляю:
– Какой вы жёсткий!
– Какая вы настойчивая! Всё же почесали мне спину! – фыркает в траву Санаду и смеётся так, что всё тело ходит ходуном, и я вместе с ним.
Смех заразительный – пару раз фыркнув в попытке сдержаться, я тоже начинаю смеяться.
Сквозь рвущийся из груди лёгкий и беззаботный хохот, цепляясь за сюртук на крепких плечах Санаду, вдыхая кофейно-можжевеловый запах его волос, я выдавливаю хриплым полушёпотом:
– Признайтесь, вы специально упали…
– Может быть, – смеётся Санаду, и я остро ощущаю грудью выпуклости его лопаток. – Всё может быть.
Лишь через несколько минут осознаю, что всё ещё лежу на нём и смеюсь ему в шею за ухом, что, кажется, вызывает ещё больше его фырканья и смеха.
Продолжая держаться за его плечи, сажусь.
– Теперь вы решили меня оседлать? – Санаду почти удаётся спросить это серьёзно, но смех опять побеждает, и он утыкается лицом в траву, пытаясь справиться с судорогами.
Аккуратно подпрыгнув на его крестце, хмыкаю:
– Боюсь, вампир уже загнан и до Академии не довезёт.
– А вы решили попрыгать сверху, чтобы добить наверняка?
– Нет, просто проверяю ваши рефлексы: вдруг ещё работают? – я заваливаюсь на бок и переворачиваюсь на спину.
– Ну, смотря какие…
Магические сферы водят хоровод, и из-за них небо и всё вокруг кажутся слишком-слишком тёмными.
Санаду тоже переворачивается на спину, хмыкает каким-то своим мыслям. Наши плечи соприкасаются, и так я чувствую каждый его вдох.
Подняв руку, Санаду изящным жестом музыканта прогоняет сферы – они выстраиваются гуськом и улетают в сторону, замирают там, оставив нас во власти темноты.
И только в этой темноте становятся видны звёзды.
Россыпь сверкающих белых, желтоватых, голубоватых точек… а я даже не могу сказать, сильно ли они отличаются от созвездий Земли: я их совсем не помню.
Чертовски романтичный момент! Даже жаль, что рядом лишь старый вампир, которому вся эта романтика уже чужда, а я для него слишком мелкая, чтобы он мог рассматривать меня с этой точки зрения.
А ещё жаль, что земля по-осеннему холодная. Пробирается этим холодом под одежду, выхолаживает спину и ягодицы. Такую ситуацию портит!
Вздохнув, сажусь. Магические сферы тут же приближаются. Я зябко повожу плечами.
– Замёрзла? – Санаду продолжает смотреть на звёзды.
– Да, – признаюсь я.