Попаданка со стажем

Черная Мстислава

Интерлюдия 5 Тенер Азани

Приступ? Опять?!

Последний случился в день, когда я доставил обручальные дары. Я был уверен, что у меня есть ещё дней пять по крайней мере.

Но сейчас, когда я с Нишаль поднимаюсь к алтарю?! Судьба будто решила посмеяться напоследок.

Я делаю глубокий вдох и выдыхаю, стараюсь не сбиться с шага, чтобы Нишаль ничего не заметила. Я не могу позволить кому бы то ни было увидеть мою слабость. Я не имею права ни опозорить императора, ни подвести Нишаль. Что с ней будет, если я упаду? Нет, я обязан

справиться.

В этот раз волна боли поднимается непривычно медленно, пальцы начинают подрагивать. Я выжидаю, пока волна поднимется, готовая захлестнуть с головой. И усилием воли отбрасываю её от себя.

Получилось. Только расплата за отсрочку, подозреваю, будет ещё более жестокой. Похоже, у меня осталось ещё меньше времени, чем я надеялся. Жаль… Но это ничего, хотя и обидно. Главное пережить этот приступ, нельзя в день свадьбы оставить Нишаль вдовой, обвинят ведь, и влияния лорда Ламбрина не хватит, чтобы защитить её. Вот потом можно и уходить. Хотя нет. Надо ещё немного продержаться и отвезти Нишаль в Самск, чтобы, овдовев, она вернулась под опеку родного отца. Императрица не простит унижения, и оставаться в столице без меня Нишаль опасно.

Жрец оглашает приказ его императорского величества, связывает наши с Нишаль руки.

Супруга…

Мы спускаемся. Я хочу ускорить шаг, но нельзя – свадебное платье слишком неудобное. Волна боли поднимается неожиданно. Сейчас собьёт с ног… Нет, я давлю её повторно. Никогда прежде у меня подобного не получалось. Не хватало концентрации и желания? О том, какая расплата придёт за двойную отсрочку лучше не думать.

Я останавливаюсь на лестнице, останавливаю Нишаль.

Пожалуй, единственный подарок, который я могу ей сделать, это клятва:

– Леди Нишаль, урождённая Ламбрин отныне и навсегда станет единственной женщиной моей жизни.

Серьёзное обещание, но не в моём положении.

Я провожаю Нишаль до паланкина, опускаю полог и тороплюсь вернуться в карету. Наконец! Стены кареты надёжно скрывают меня от чужих глаз, я откидываюсь на спинку сидения, достаю из внутреннего кармана прут.

Но почему-то никаких признаков возвращающегося приступа нет. Странно…

Карета трогается.

Всю дорогу до дворца я тереблю прут, готовый к тому, что он понадобится мне в любой момент. Карета покачивается, убаюкивает. Ничего не происходит. Впору поверить в благословение богов, только я уж точно знаю, что это не оно. Заманчиво, однако, будь это благословением, волна боли не начала бы подниматься второй раз. Поэтому я жду. И гадаю, что случится раньше: боль всё-таки придёт или процессия доберётся до моего дворца. Карета движется медленно, ведь паланкин несут люди, да и гости в своих экипажах следуют за нами, вырываться вперёд нельзя.

Плавный ход нарушается, карета останавливается, и снаружи раздаётся голос управляющего:

– Ваше высочество, с возвращением!

Я прислушиваюсь к себе. Затишье беспокоит, но я никак не могу повлиять на ситуацию. Я прячу прут обратно во внутренний карман и приказываю открыть дверцу. Когда я спускаюсь на мостовую, гости уже выходят из своих экипажей и окружают паланкин.

– Моя супруга, мы прибыли.

Нишаль отвечает с небольшой заминкой. Прячет корзину?

– Да.

Я откидываю полог, протягиваю руку и помогаю Нишаль спуститься.

–

Сто сыновей и сто дочерей супругам! – выкрикивают гости, и забрасывают нас лепестками цветов.

Под звуки музыки я подвожу Нишаль ко входу, и мы разворачиваемся к гостям. Я благодарю за поздравления и приглашаю гостей в большой приёмный зал. Нишаль молчит, сегодня ей говорить не положено, но стоит она рядом со мной, как полноправная хозяйка.

Я провожу Нишаль в дом, гостей перехватывает Лавин Енц. Хенран на подхвате. Можно не сомневаться, что приём будет начат безупречно. А у меня… Приступ должен накрыть вот-вот, но почему-то ничего не происходит, и это нервирует. Я веду Нишаль по коридорам и, стараясь отвлечься от неприятных мыслей, гадаю, нарушит ли Нишаль традицию и снимет капюшон или не станет. Не стала. Нишаль кажется подозрительно притихшей.

Мне почему-то думалось, что свадьба для Нишаль не повод волноваться. Я ошибся?

– Мы почти пришли, – поясняю я.

– Хорошо…

Нет, голос спокойный, ровный, только задумчивый.

– Твои горничные, Ата и Шини, уже прибыли.

– Чудесно!

Вот теперь я слышу искреннюю радость.

Я распахиваю дверь, подвожу Нишаль к дальнему дивану и помогаю сесть:

– Твои покои.

– Угу.

Интерес снова гаснет.

Если она волнуется, то я должен её успокоить, приободрить, но:

– Нишаль, прости, я обязан вернуться к гостям.

– Тебе придётся их развлекать? Сочувствую, – хмыкает она. – Иди, конечно. О чём ты?

Сладко потянувшись, Нишаль закидывает ногу на ногу. Я застываю. Ни одна леди не позволит себе принять столь… Вульгарной или неэлегантной позу не назвать, нет. Свободной? Вот именно.

Леди Загадка, похоже, я так и не смогу тебя разгадать. Ещё мгновение назад я решил, что Нишаль нервничает, но теперь уверен, что это не так, она ни капли не смущена ни тем, что мы одни, ни тем, что через несколько часов я приду в её спальню как муж. Рядом с Нишаль душевно тепло. Как ни парадоксально, потому что под внешней хрупкой беззащитностью скрывается умная и опасная противница.

Не хочу уходить, хочу сесть рядом и… Не важно: слушать её голос, отвечать на самые неожиданные вопросы или уютно молчать.

– Тенер?

– Отдыхай.

Гости уже сидят за столами. Я занимаю место хозяина.

– Долгого здравия вашему высочеству!

Сегодня мне не нужно произносить речь, сегодня я принимаю тосты в мою честь. Как когда-то, когда я вернулся с победой…

Хорошо, что можно не пить по-настоящему, а лишь поднимать бокал. Я… с нетерпением жду вечера, и в то же время… Я пока не понимаю, почему приступ так легко отступил, но во внезапное исцеление точно не верю. Способности-то не вернулись, как магии не было, так и нет, и ни малейшего намёка на возвращение.

Время мучительно тянется.

Наконец, слуги начинают зажигать фонари, и гости понимают, что пора расходиться. Нет, сразу никто не уходит. Один из министров поднимается, выходит вперёд, произносит очередной тост в мою честь. За его плечом встаёт слуга с небольшим лакированным сундуком.

– Ваше высочество, в знак моей искренности я хотел бы преподнести вам вазу, росписи знаменитого Шер-Нихана.

Антиквариат?

Придраться не к чему, но будь я наследным принцем, подарок был бы иным.