Попаданка в семье драконов
Шрифт:
Возможно, мы с Ареном способны справиться с остальными сами, но эта поддержка согревает сердце, с ней легче дышать.
Пол в зале вспыхивает золотом. Линарэн проходит по линиям символов к императору и, развернувшись, спокойно поясняет:
– Это новая защита. Массового поражения. Бьёт всех неаранских. – Он вдруг улыбается. – Давно хотел проверить её в деле.
– Пожалуй, мне нужной выйти, – заявляет Санаду, расталкивая эльфов на пути к нам. – Подышать свежим воздухом, а то что-то тут душно стало и вообще…
Ожидаю,
Архивампиры переглядываются, оборотни тоже. Женщина меняется в лице, все вены вздуваются:
– Он с ним общался, он знает!
Чего? Что? О чём они?
– За ним! – рявкает белокурый глава эсганского кантона. – Живо!
Будто позабыв об остальных, архивампиры, перескакивая через золотые линии символов на полу, добираются до окна и по очереди протискиваются наружу, уползают куда-то на крышу.
Их провожают ошалелыми взглядами. Один из стариков-волкооборотней с достоинством сообщает:
– Мы принимаем на себя ответственность за представительство Лунной Федерации на этом собрании.
– Мы покидаем Эёран, – один из человеческих королей направляется к двери.
Следом за ним выходят ещё несколько людей и драконов.
Восемь эльфов так странно смотрят на нас. Они ведь поселились здесь после открытия путей между мирами. Но почему? Что их выгнало из родного дома? Есть им куда идти или нет?
Беарион выдавливает:
– Нам… нам надо… обдумать ситуацию и новые факты.
– Полагаю, – волкооборотень от Лунной Федерации неуверенно поглядывает на императора, – нам всем надо обдумать новые обстоятельства. Обсудить всё. Эм… Возможно, имеет смысл перенести собрание.
Наконец заговаривает король Озарана:
– Необходимо пригласить гномов, они не имеют своего государства, но их консультация по оружию тотального уничтожения нам потребуется. Для тех, кто собирается сражаться, а не трусливо убегать в чужие миры, – он презрительно косится на эльфов.
Восемь эльфийских правителей одаривают его не менее «любезными» взглядами, а Беарион соглашается:
– Поддерживаю предложение перенести совет. На нём должны присутствовать архивампиры, гномы. Возможно, имеет смысл допустить представителей орков, хотя бы известить их о надвигающейся беде.
У меня от удивления приподнимаются брови: эльфы заступаются за орков? С другой стороны, представление об их вражде появилось у меня из-за земной литературы, а здесь у них другие отношения.
Фламиры молчат. И лучше бы они говорили, обвиняли нас с Ареном в преступлении против Эёрана, чем просто стояли, пристально наблюдая за оставшимися на собрании правителями, выжидая момента для удара. А то, что они попытаются ударить – это чувствуется, просто читается на их лицах, в затаившейся в уголках губ Шарона Фламира усмешке.
Золотое сияние активированной Линарэном защиты наконец гаснет, оставив
– Тогда давайте расходиться, – предлагает из угла Видар.
Случайно или нет, но он оказался за спинами Фламиров, и Шарон от звука его голоса нервно вздрагивает. Отступает ближе к нескольким молчаливым драконам. Кто-то из них – его союзники в устранении Аранских? Или это обманный манёвр?
Тревожно вспыхивают на полу золотые узоры. Линарэн проводит ладонью по стёклам гогглов, и те покрываются золотыми схемами.
– Что ж, тогда завершаем собрание, – император говорит так, словно ничего странного не происходит.
Элоранарр опирается на обращённую лезвием в пол глефу:
– Да, вам же надо обдумать ситуацию. Чем быстрее разойдёмся, тем быстрее встретимся вновь.
Золотые линии вспыхивают ярче.
– Извините, что не приглашаем вас отобедать, – Ланабет удивительно любезна, улыбается. – Но ситуация, сами понимаете, требует скорейшего разрешения, поэтому не смеем вас задерживать.
Намёк более чем прозрачен.
– Надеюсь, – голос Арена твёрд, – всё обдумав, вы поймёте, что ради блага Эёрана нам нужно принять бой сейчас, когда у нас есть две истинные пары.
На этот раз Шарон Фламир не удерживается от замечания:
– Благо для Эёрана – его безопасность, а не благополучие истинных пар. – Развернувшись на каблуках, он в сопровождении облачённого в алое спутника направляется к выходу.
Волкооборотни, несмотря на почтенный возраст, как-то незаметно пробрались к дверям раньше них. За Фламирами гордо выходят люди. Помявшись, драконы начинают расходиться. И только эльфы остаются на месте.
Оглядевшись и убедившись, что в зале никого постороннего не осталось, Беарион спрашивает:
– Знаете, почему нашей страной управляет совет восьми, а избранный из их числа властитель обладает лишь правом двойного голоса, но не правом единолично принимать решения?
– Нет, – признаётся император.
– В нашем родном мире эльфами управлял король. Он один принял решение, которое погубило не только страну, но и весь мир. Нам пришлось бежать, скитаться, отвоёвывать себе место под чужим солнцем. Начиная нашу жизнь здесь, в Эёране, первые эльфы поклялись, что никто и никогда не будет принимать решения единолично, потому что рано или поздно это приведёт всех к гибели.
Он пронзительно смотрит на Арена, и у меня всё внутри сжимается от невыносимого стыда за наш поступок. Атмосферу посвящения в великую мудрость нарушает Линарэн, небрежно бросивший:
– В случае со многими неизвестными статистически вероятность ошибки у решения одного индивидуума и у решения группы индивидуумов одинакова. Впрочем, как и у брошенной монеты.
Глаза Беариона округляются, по лицу расползаются красные пятна. Крутанувшись на каблуках, он пулей вылетает из зала, а за ним и все остальные эльфы.