Попаданка вне закона 2. Отряд Кара
Шрифт:
– Я птица, мой народ не имеет ничего общего с рептилиями. Разве что возможных предков, – вяло отмахнулась, готовясь к неизбежному избиению.
– Отлично, птица, сейчас полетаешь, – рыкнул весело волк и бросился на меня.
Уходила я с занятия разве что без переломов, а вот растяжений и гематом было предостаточно. Да и "уходила" громко сказано, уводили меня под руки Харитион и Лана, и сразу в лазарет.
– Хоть ногу не сломал, уже хорошо, – комментировала демоница, пытаясь меня успокоить.
– Ой, не факт, – вступил в разговор дракон, то и дело поглядывая на мою опухшую лодыжку.
– Это
В лазарете меня приняли, как родную. Все же не первый подобный инцидент за неделю. И если Серый думал выбить из меня желание драться в паре со Снежной, то безоговорочно провалился в этом начинании. Я просто не могла отдать на растерзание этому оборотню нашу беременную. К слову, Лана не получала и части тех тумаков, когда спарринговала с пантерой. Но тут, похоже, взыграла особая любовь преподавательского состава ко мне.
– И зачем тебе списки провинившихся?
Я даже не заметила, что в лазарете появился кто-то еще, кроме медсестер. Ребята давно ушли, а я посвятила свое время восстановления изучению потенциальных папаш слэш-козлов. Чем раньше найду, тем быстрее мы его прижмем. Не одной же Миле страдать от гнева руководства.
Я инстинктивно закрыла папку и убрала ее за спину. Не думаю, что Виг рискнул бы отобрать документ, но лучше перестраховаться.
– Тебе какая разница, парень. Лети себе, куда собирался.
После нашего эпичного боя, и смены старосты отношения с сородичем у меня не заладились. Однако раньше он просто зло зыркал с расстояния, теперь же подобрался ближе.
– Ай, Пестрая, на твоем месте я бы не портил отношения с однокурсниками. Слушок прошел, что кто-то лишился покровительства, – он неприятно усмехнулся. – И даже больше, впал в немилость. Как думаешь, сколько тебе еще осталось гулять с этой нашивкой?
Он поддернул острым коготком красную повязку на моем плече. По телу пошли неприятные мурашки.
– С моей нашивкой, – его черты лица стали жестче. Орел, это не какой-то там дятел. Это птичка гордая и целеустремленная, что мы сейчас и видим.
– Как-то ты не сильно уважаешь принцессу собственного королевства, – заметила я, отодвигая его когтистую лапу от себя. Честно, это пугает.
– Нет у меня королевства, Летиция. Мы, подданные Замка, забыла?
Не забыла, но попробовать стоило.
– Отдай документ, тебе все равно конец. А я взамен обещаю наказать виновных. М? – его ладонь прошла в нескольких сантиметрах от моей щеки, после чего пальцы ловко впутались в локоны на затылке.
Через несколько секунд этот урод сжал мои волосы у основания в кулак, запрокинул голову, заставляя смотреть на него снизу-вверх. Я растерялась, совсем не ожидала подобной агрессии с его стороны. Неужели именно так ощущается бытие изгоем. Никакой поддержки, вседозволенность на насилие в мою сторону. Алис вряд ли будет разбирать подобные случаи, что дает подонкам в лице Вига гораздо больше свободы. Ведь если я проверну подобное, меня точно накажут.
– Хн, – я сжала зубы.
Сейчас кто-то не досчитается зубов,
– А почему ты так переживаешь за этот список? – я язвительно улыбнулась. – Неужели наш безупречный староста попал в него? Ой, прости, бывший староста.
– Гр-р-р, – послышались совсем не птичьи звуки.
– Значит, у меня в руках отличный компромат, – я сжала его запястье и заставила отпустить меня. – Еще раз позволишь себе подобное – сгниешь на грядках. Замри!
И с этими словами я широкими линиями нарисовала очень неприличную вещь на лбу орла. Не знаю, почему он не увернулся. Может, опешил, может, задумался – в любом случае, позор ему обеспечен.
А волосы я отстригла в тот же вечер. Просто подошла к зеркалу, схватила ножницы для бинтов и несколькими движениями укоротила их длину. Сегодняшний инцидент наглядно показал, что длинные волосы – не для кадетов Замка.
– В конце этого года все получившие аттестацию кадеты пройдут через церемонию посвящения, – вещал с кафедры декан, окидывая аудиторию внимательным взглядом. – Тогда, и только тогда вы станете истинными адептами академии и подданными Замка.
Все студенты слушали в напряжении и легком трепете. Именно под конец первого курса достойные могли претендовать на защиту горы и службу главам академии. Своеобразная Green-card. Сейчас же у нас был только временный вид на жительство. А вот полноценное гражданство кадет получает только после выпуска из Замка и отработки. Вот такая замысловатая система проверки кадров. Не сказать, что неэффективно, скорее, наоборот – отсеивает слабых, не поддающихся контролю и просто социально непригодных.
Этого момента все студенты и ждут, и страшатся одновременно. У меня это вызывает сильный когнитивный диссонанс: хочется защиты и силы, но также и свободы. С меткой академии ты всегда будешь ее частью, ее военной мощью. К тому же я уже не смогу просто взять и пройти через барьер. Связь посвященных основана на верности главам академии, тогда как барьер обеспечивает защиту из вне и некое ограничение для потенциально опасных индивидуумов внутри. Если я и смогу выйти, то от этого будет мало толку. Власть ректора надо мной останется. Над этим важным шагом стоило подумать. Все же если у других не было выбора, они являлись заключенными здесь и преступниками во внешнем мире, то у меня этот выбор был. Моя жизнь за пределами горы могла сложиться лучше, чем в ее пределах. Особенно ясно я это начала осознавать после летней практики. Быть заложницей и рычагом давления мне не нравилось. Истинно верно: застряла между молотом и наковальней.
– Вам всем стоит хорошенько подтянуть хвосты по всем предметам, если не хотите попасть в прислугу или на плаху, – совершенно серьезно говорил эльф, источая свои пугающие улыбки. И это правда, ибо прегрешения большинства кадетов влекут за собой по законам этого жестокого мира казнь.
– Старшая, подойди ко мне, – подозвал меня к себе Нирай, когда занятие подошло к концу.
– Да, сэр? – я сцепила руки за спиной и приготовилась внимать.
– Сегодня вечером у тебя отчет у главы, – с абсолютно бесстрастным выражением сообщил мне эльф.