Попаданы

Макара Дэйв

Звезды продолжали сиять драгоценными камнями, меняя рисунки созвездий, ореолы свечений и загадки туманностей. Вселенная не первый год ждет тех, кто постигнет тайны Мирозданья. И будет ждать еще... А потом еще и еще. Ведь самая главная загадка, во все века и времена так и остается неразгаданной.

И слава Звездам, ведь иначе станет безумно скучно жить!

"Концертное трио" готовилось ко всему, кроме этого подлого удара.

По координатам выхода - пустота.

Пустота, тишина и

лишь дальний отблеск странной туманности, переливающейся зелеными и красными тонами, вгонял зрителя в состояние гипнотического транса.

По крайней мере, представителя Союзников, залюбовавшегося переливами, "откапывали" лекарствами в лазарете.

Кольвег оказался покрепче, а Жанну, только при одном взгляде на эти переливы - тошнило.

Кахонка, впрочем, считала, что это обычный токсикоз...

Красоты и прелести не отвлекали внимание от самого основного, за каким иксом их принесло по этим координатам. Обшаривали частоты, смотрели во все глаза и - не находили.

Сутки за сутками, проскользнула неделя, оставляя у всех разумных все растущее раздражение.

Насвистывающий "День Победы" нашанн, едва не лишился зубов.

Ходун, попытался примирить все стороны, применив свое искусство из коллекции эмоциональной состовляющей, и едва не пал жертвой неверно выбранной "эмоциональной темы".

Десантников оттащил от дипломата Мишт.

Ходун смылся по-английски... Насвистывая "День Победы"!

Жанна хваталась то за голову, то за живот, всерьез подумывая об аборте.

Кахонка задумчиво пялилась в играющую перламутром, туманность.

Побитый нашанн, приземлившийся на соседний стул, печально икнул, попросил налить ему "чего-нибудь" и получив горячий чай, горестно всплеснул руками, признавая свое поражение перед "его величеством случаем" - нашанны горячее не любили.

Кахонка, покосилась на стенающего дипломата и пожала плечами - сам просил "что-нибудь", так теперь, будь добр - дуй на горячее.

Только молча, дуй!

– ... Ты это... Не серчай на меня...
– Резкий мужской голос заставил нашанна резко развернуться, едва не пролив чай себе между ног.
– Не та это песня, чтоб ее насвистывали...

Рослый десантник, седой и морщинистый, с погонами капитана "Войск дяди Васи" и заткнутым за погон голубым беретом, протянул разумному свою руку-лопату, предлагая примирение.

– Мир?

– Мир.
– Нашанн пожал протянутую руку и отодвинул стоящий рядом стул.
– Присаживайся. Мириться будем.

– За такое дело...
– Десантник воровато оглянулся и достал из нагрудного кармана металлическую фляжку.
– Можно и бальзамчику, жахнуть!

Налив и себе горячего чая, мужчина щедрой рукой разлил содержимое фляжки в две, парящих кипятком, чашки.

– За мир...
–

Провозгласил он и сделал глоток.

Нашанн принюхался и повторил за десантником.

Замер, пробуя "бальзам" на вкус и расцвел широкой улыбкой.

Кахонка замерла в ужасе - алкоголь и нашанны, две мало совместимые вещи. А Горячий алкоголь и нашанны - вообще не совместимые!

Однако, обошлось.

– Мужчины... А даме предложить?
– Тамара Вадимовна протянула свой полупустой бокал десантнику.
– За мир-то?

Капитан галантно подпрыгнул, "накапал" из фляжки и, пряча хитрую улыбку, вернул бокал Кахонке.

– За мир!
– Тамара принюхалась и едва не рассмеялась во весь голос - во фляжке хитрого вояки был действительно бальзам, без единого грамма спиртного.

Бальзам этот делали исключительно друиды из своих, неведомых трав, по неведомой рецептуре и продавали его на осенних ярмарках, по всей Матушке.

Особенно хорош бальзам был в дальних переходах и при промоченных ногах, как первейшее средство от усталости и первых симптомов простуды.

Судя по расцветающему нашанну, после драки - тоже.

– Вы простите меня.
– Выдохнул дипломат, осторожно прикасаясь к багровому синяку, наливающемуся на правой скуле.
– Я не знал, что эта песня для вас так много значит!

– Давай уж на "Ты".
– Махнул рукой капитан.
– Сам понимаешь, надергались, а тут Ты идешь... Свистишь... Вот и взыграло, ретивое... Словно под руку толкнуло, не буду врать...

– Так что за песня-то была?
– Не выдержала Кахонка, разбавляя бальзам кипятком, и замерла с отвисшей челюстью, услышав ответ.
– А где Вы ее услышали, осмелюсь спросить?

Дипломат достал миниатюрную коробочку и, коснувшись сенсора, включил ее.

Голос Льва Лещенко вырвался на свободу.

– Нормально...
– Тамара Вадимовна выронила из рук чашку.
– А, откуда - запись?

Дипломат, почесав затылок, достал планшет, поиграл пальцами и...

Нервы "наших" сладко задрожали:

"Ру-у-у-у-у-ус-с-с-ское радио! Всё будет хо-ро-шо!"

– Частота 100.5 мегагерц...
– Капитан от души приложился к фляжке.
– Но я, больше 101.8, люблю...

– Ага. "Ретро ФМ".
– Кахонка и десантник переглянулись, понимая, что "что-то" они нашли. Осталось понять - что именно и использовать, в мирных целях...

– Это все, что там было.
– Капитан "Арии" крутил в руках обычную металлическую пластину, покрытую длинными рядами цифр.
– Это, батарейка и передатчик. Координаты уже внесены в базу и готов расчет первого прыжка... Придется возвращаться на четыре прыжка, а затем менять курс на пять часов и шесть градусов. Всего 31 прыжок.