Попал так попал
Шрифт:
– СДОХНИ УЖЕ НАКОНЕЦ!!!!– проревел Барраган и бросился на Бенетору.
– Ты меня не слушал.
Бенетора превратился в поток пламени, и собрался за противником, а Баррагана пронзили копья из белой плазмы. И по эти копьям стремительно потекла его ало-черная духовная энергия.
– Если до тебя не дошло, чтобы уничтожить меня, тебе необходимо сначала истощить и уничтожить мой банкай. Но тем не менее ты– первый, кто заставил меня использовать банкай. А теперь прощай, бог Уэко Мундо.
В этот момент Барраган громко заорал и вспыхнул, превращаясь в ничто в одно мгновение. Бенетора усмехнулся и вытянул руку в сторону.
– Скучно, как же скучно,– процедил он.– Ни ран, ни усталости, ни удовольствия. Ты прав, Хоноони, наш банкай на редкость скучен.
Капитан десятого отряда равнодушно покосился на выжженный кратер и повернул голову к Лас Ночес, вернее, к небольшому количеству руин. Оттуда ему в грудь полетел длинный ленточный клинок и беспомощно замер, надавив на одежду.
– Давно не виделись, Гин,– Бенетора исчез и возник за спиной капитана-предателя. Итимару вскочил, поворачиваясь к противнику, но его спина брызнула потоками крови из перекрестной рубленой раны. Канаме вложил сикомизуэ в трость и, не обернувшись к умирающему ученику, двинулся туда, где стояли еще два силуэта.
– Айзен-сама, позвольте мне…– начал было Тоусен.
– Убей его, Канаме.
Бывший капитан девятого отряда обнажил занпакто:
– Кричи, Сузу… что за… черт…
Бенетора оказался в трех шагах от Айзена и отряхнул окровавленный клинок. Немногочисленные алые капельки впитались в песок, оставляя после себя совершенно чистую сталь, а за его спиной рухнул на песок рассеченный пополам вместе со своим занпакто предатель. Айзен чуть прищурился и исчез, обнажая занпакто и нанося удар в спину. Мгновение– и клинок Кьека Суйгетсу наткнулся на заведенный за спину посох, а сам Айзен едва не оказался разрублен пополам и отступил на полкилометра, косясь на отсеченную левую руку. Кровь остановилась почти мгновенно, и вскоре утерянная конечность отросла заново.
– Какая жалость,– голос за спиной заставил его вздрогнуть и прыгнуть вперед, в полете переворачиваясь лицом к противнику, но Айзен увидел… пустоту.
– Я хотел рассечь тебя пополам, но чуть-чуть промахнулся,– теперь голос раздался за левым плечом, а тела Тоусена и Итимару вспыхнули и обратились в два быстро сгоревших факела.
– Что… но как? Ты даже не высвободил занпакто…
– А кто сказал, что я его запечатал?– ухмыльнулся Бенетора.– Мне было важно заманить вас троих в зону действия моего банкая. Теперь ты попался в пространство, которым управляю я. К сожалению, огненную крепость я могу задействовать лишь один раз в сутки, иначе могу распрощаться с банкаем на месяц.
Айзен чуть сощурился.
– Разбейся, Кьека Суйгетсу. Теперь ты под моим… чего?
«Что с его глазами?– думал Айзен.– Глаза Пустого? Но где же маска? И где дыра? Неужели он как-то превратился в Пустого и сохранил облик синигами? Но нет, это невозможно!”
– Обломись,– оскалился Бенетора, а его глазницы пылали желтым светом.– Я поменялся глазами со своим Пустым. Теперь у меня нет зрения в обычном смысле, я временно ослеп. Но я получил способность значительно усилить свое ощущение духовной энергии и интерпретировать полученную таким образом информацию на вторичную зрительную кору затылочных долей больших полушарий мозга. Это…
– Конечная зрительная зона, место мозга, которым
«Черт бы его подрал, как же он не вовремя! Он не подвластен гипнозу, ощущение духовной энергии мой занпакто не контролирует. Но почему? Почему он выжил после битвы с Барраганом? Откуда у него банкай? Стоп, вот же его занпакто. Он блефует».
Айзен рванул вперед и едва уклонился от вала пламени, вырвавшегося из раскрытой ладони. Посох в его руке обратился в языки пламени и собрался в совершенно черную катану. Один взмах этой странной катаной породил огромный выжженный котлован по правую руку от Бенеторы.
– Все пламя своего банкая я перевел в материальный облик. Эта катана аннигилирует все, чего касается. Будь очень осторожен, Айзен, и повесели меня как следует.
– Хадо девяносто, Курохитсуги.
– Как банально,– проговорил Бенетора за мгновение до того, как его поглотил черный куб. Мгновение– и кидо взорвалось изнутри, разбитое мощным огненным вихрем, а Бенетора сорвался в бой и мощным ударом отправил Айзена в быстрый многокилометровый полет, расплавив его занпакто. За спиной плеснули огненные крылья, и скорость Канаме возросла в сотни раз. Возникнув над Айзеном, Бенетора рассек его пополам и даже удивился, что носителя Хогёку оказалось так просто уничтожить. Тело Айзена обратилось в ничто, а на песок, переливаясь всеми оттенками синего, сиреневого и фиолетового упал маленький камешек.
– Похоже, я успел вовремя,– Бенетора взял Хогёку в руки.– И что же мне с тобой делать?
Капитана десятого отряда раздирали противоречия. С одной стороны Хогёку следовало немедленно уничтожить, вложив в удар всю свою силу. Но с другой стороны это слишком ценный и сильный артефакт, способный на многое… да что там, он способен практически на все!
– Всемогущество?– задумался Бенетора и брезгливо скривился.– Что за скука. Что ж, вот настало время и для моего рессурексиона. Воцарись в огненной бездне, Змиулан. М-да, а желание можно загадать? А если и нельзя, то сам выполню. Я хотел бы, чтобы Тия избавилась от дыры и маски Пустого окончательно.
Поток огненно-черной духовной энергии ударил в небо и опал, обнажая закованного в сплошные огненные латы Бенетору. Прорези в маске горели желтым светом, в огненной латной перчатке, повелительно вытянутой в сторону. Струя огня вырвалась из центра ладони, превращаясь в полутораручный меч. Воздух наполнился гулом и потяжелел от невероятной духовной силы, влитой в этот меч. Вот меч окутался черным пламенем с алым контуром и с легким хлопком пронзил Хогёку.
Рассеченный пополам камень засветился нестерпимым белым светом и породил невероятной силы взрыв. Яркая белая вспышка поглотила все обозримое пространство, и никто не видел, как в ней испарился одинокий силуэт.
====== Эпилог ======
Просторный кабинет с окном во всю южную стену наполнился дробным стуком пальцев по столешнице. Несмотря на поздний вечер, в Готей-13 кипела жизнь. Синигами носились, как угорелые, надраивая до блеска все, что только можно. Владелец кабинета тихо вздохнул– а не слишком ли круто он взялся за дисциплину? «Поживем–увидим»,– решил он и поднялся, с наслаждением потянувшись до хруста в суставах.
– Простите, генерал-доно, срочное донесение из десятого отряда,– до слуха хозяина кабинета донесся тихий приятный голос.– Подписи капитана Хитсугаи и лейтенанта Киры.