Попалась, ведьма!

Малиновская Елена Михайловна

– Вот как? – Я вздернула брови. И поинтересовалась: – И где же хранились все эти источники?

– Ты меня удивляешь, Криста. – Отец укоризненно покачал головой. – В библиотеке, где же еще. Там же, где хранился и гримуар.

Я приоткрыла от изумления рот, осознав, что именно услышала.

Но это же неправда! Гримуар отец вообще прятал в тайнике под каминной полкой. И в библиотеке, оставшейся мне в наследство от матери и бабушки, не было никаких книг по темной магии. Уж в этом я уверена, потому что в свое время изучила ее всю, вдоль и поперек,

как говорится.

«Ага, – глубокомысленно обронил Шейн. – Продолжай, Криста. Этот разговор становится все более любопытным».

– Я все равно не понимаю, – очень медленно и осторожно произнесла я, внимательно наблюдая за расслабленно развалившимся в кресле отцом, который лениво покачивал бокал в раскрытой ладони. – Зачем тебе магическая сила? Тем более полученная таким образом. Много лет ты вообще не выказывал никакого интереса к занятиям колдовством. Уговаривал меня забыть о мечте стать ведьмой и найти какую-нибудь обычную работу. Почему вдруг так резко переменил свое мнение?

– Деньги, моя дорогая, деньги и власть. – Отец лениво растянул губы в усмешке. – Ты знаешь, моя книжная лавка уже давно не приносит особого дохода. В последний год я еле свожу концы с концами, зачастую получая больше убытков, чем прибыли. Скорее всего, в ближайшее время мне придется ее продать.

Отец помрачнел и отхлебнул вина, угрюмо уставившись себе под ноги.

Я печально поджала губы. Понимаю его чувства. Лавка была отдушиной для отца. Любимым делом всей его жизни. Очень жаль, что она не выдерживает конкуренции с новыми крупными заведениями, где все сделано для удобства покупателей.

– Это очень несправедливо, Криста, – глухо проговорил отец, по-прежнему глядя в пол. – Я всю жизнь честно и усердно трудился. А в итоге должен бросить все, потому что землю рядом с моей лавкой выкупил какой-то ушлый торговец, хорошо знакомый с бургомистром со всеми вытекающими из этого привилегиями. Он платит вдвое меньше налогов, чем я. К тому же у него связи в Даресе. Книги и газеты в его магазине стоят гораздо дешевле, чем у меня. Все мои старые клиенты теперь закупаются у него, но их можно понять. Рыба ищет, где глубже, человек – где лучше и выгоднее. Теперь ко мне ходят лишь несколько стариков. Да и то по давней памяти. Чаще всего – просто поболтать о былых временах, выпить со мной чая, но не за покупками. Все идет к моему окончательному разорению.

Голос отца звучал глухо и расстроенно. Он одним глотком допил вино, после чего поставил бокал на пол рядом с собой.

От неосторожного движения тот опрокинулся, украсив светлый ковер россыпью мелких кроваво-красных капель. Но отец не обратил на это ни малейшего внимания, хотя я прекрасно знала, как щепетильно он относится к порядку в доме.

– Значит, демон пообещал тебе деньги? – уточнила я. – И сколько?

– Достаточно, чтобы ни я, ни ты до конца жизни ни в чем не нуждались, – уклончиво ответил отец. – Но главное – он пообещал мне власть.

– Власть?

Отец загадочно усмехнулся.

– Каждый родитель мечтает сделать жизнь

своего ребенка лучше, – сказал он негромко. – Криста. Все это я сделал во имя и ради тебя. Неужели ты еще не поняла, в чем заключается моя главная выгода?

Я с недоумением пожала плечами. А я-то тут при чем? Пока от действий отца у меня одни проблемы.

– Демон пообещал мне расправиться с верховной ведьмой, – сообщил отец. – Отнять у нее всю силу и передать тебе. Это было моим главным желанием. Чтобы ты стала величайшей ведьмой в мире!

Последнюю фразу отец выкрикнул почти в голос. Его глаза вновь лихорадочно заблестели, а на щеках выступил болезненный пунцовый румянец, будто он страдал от лихорадки.

Я невольно вжалась в спинку кресла. Никогда прежде я не видела отца в таком возбуждении. Он был весьма рассудительным и спокойным человеком. Повышал на меня голос только в исключительных случаях. Как, например, недавно, когда я чуть не спалила всю кухню, пытаясь приготовить зелье, улучшающее цвет лица…

На этой мысли я опять замялась. Зелья, зелья… Почему у меня возникает неприятное чувство, что я упускаю из вида нечто очень важное, каждый раз, когда я о них думаю? Словно с ними связана существенная деталь, по какой-то причине прошедшая мимо меня.

Отец между тем шумно дышал, стараясь взять эмоции под контроль. Снова улыбнулся, но я видела, как уголки его губ нервно подрагивают.

– Можешь не благодарить, – вальяжно обронил он, убедившись, что я не тороплюсь кидаться ему на грудь с восторженным восклицанием. – Возможно, сейчас ты еще не понимаешь, на какие жертвы я ради тебя пошел. Но рано или поздно осознаешь мою правоту. Кристабелла, ты станешь достойной продолжательницей дела твоей бабушки. Именно так, как хотела твоя мать и как хочу я.

«Но ты никогда этого не хотел».

Возражение так и не сорвалось с моих губ. Ощущение неправильности происходящего все усиливалось. Я не узнавала сейчас отца. Он словно забыл все наши споры по поводу моих безуспешных попыток поступить в ведьминскую школу. Забыл свое признание о том, что мать намеренно не поставила на мне метку, хотя и могла. Забыл, как долго и упорно Шейну пришлось уговаривать его отдать гримуар.

– Кстати, а как ты поняла, что в этом замешан я? – поинтересовался отец. – Мне казалось, я хорошо замел за собой следы. Никто и никогда не подумал бы на меня. Все прекрасно знают, что во мне нет ни капли магической силы. – Он ухмыльнулся и уточнил: – Ну, то есть не было до недавнего прошлого.

– Поисковые чары, – буркнула я. – Тесса сказала, что поисковые чары с места одного из убийств привели сюда, к твоему дому. Точнее, к моей сгоревшей лавке. Такие чары невозможно обмануть. Получается, что человек, совершивший преступление, часто бывал в лавке.

«Не только, – вдруг раздался задумчивый голос в моей голове. – Есть и еще одна причина, по которой чары могли привести к твоей лавке. И ты эту причину ранее озвучивала».

Я умолкла на полуслове, изумленно округлив глаза.