Попались и Пропали
Шрифт:
Руана довольно сносно знала писаные законы империи. Оттого и тревожилась: по какому пути пойдут эти проклятые торги за жизнь? Как тут же выяснилось: не зря тревожилась. Закон подлости, преследовавший Ольгу дома, нашёл её и здесь.
Вели-Яр — как пятый по старшинству брат — покинул своё место у трона сестры. Вышел вперёд и холодно предложил:
— Возьми мою кровь.
Господин Таа-Лейгард дёрнулся, как от удара. Это было достойное предложение замены. Кровь более старшего и сильного брата в иерархии северных родов считается важней. В смысле соблюдения
— Нет,
Брови императрицы сошлись на переносице. В глазах вспыхнуло, но тотчас погасло алое пламя — супруг сжал её руку так, что побелели пальцы. А к пятому сыну Яр-Ната присоединились близнецы. Сразу двое — что уж и вовсе нечто запредельное.
— Возьми и мою кровь, — слаженно и довольно спокойно предложили себя Ягди-Яр с Жести-Яром, встав плечом к плечу с братом.
Это был перебор. Во всех смыслах. Руана покосилась на отца и заметила в его глазах огонёк несгибаемого упрямства.
— Нет, — чётко и непоколебимо отверг он сумму выкупа за жизнь похитителя дочери.
Пере-Яр присоединился к братьям подозрительно вкрадчивой походкой, какую Руана заметила у бойцов на ринге. И хотя за меч назл не хватался, ей стало не по себе.
— Возьми и мою кровь, — с плохо скрытой угрозой в голосе повторил второй по старшинству сын вождя Яр-Ната.
— Нет! — как и предчувствовала Руана, отчаянно каркнул отец.
Она неприкрыто пробежалась взглядом по лицам главных участников судилища. Таа-Варуг торжествовал и даже не скрывал этого. Без своих братьев императрица становилась более доступной мишенью. Во всяком случае, её сыновья уж точно. Таа-Дайбер задумчиво хмурился, явно не одобряя происходящее. Но, пока не вмешиваясь в несправедливый торг сорвавшегося с катушек собрата.
На лицах предложивших себя в качестве жертвы Яр-Туранов опять ничего не прочесть. У Радо-Яра тем более — чурка деревянная! И он ещё смеет обижаться, когда не слышит от неё слов любви. У самого-то с этим не очень: не может даже мимолётным взглядом поддержать свою — как они все изволят выражаться — женщину. Ну, погоди же — мысленно пообещала ему Руана кучу проблем, вернувшись к анализу.
Итак, на лице Мстиры необоримое желание, несмотря на последствия, уничтожить на месте зарвавшегося таара. На лице самого императора напряжённое ожидание развязки, которую ему предстоит разруливать. Однако никаких предпочтений любой из сторон на нём пока не читалось.
Наконец, лицо Турана Яр-Ната оставалось бесстрастным. Хотя угрожающий гул голосов набухающих злобой яранов затопил зал под самый потолок. Казалось, ещё немного, и гражданская война начнётся прямо здесь. С кучи трупов, в принципе, предусмотрительно помалкивавших тааров.
Те, до кого Руана смогла дотянуться взглядом скошенных глаз, выглядели по-разному. Кто-то обалдел от чудовищных требований сбрендившего собрата. Кто-то неодобрительно хмурился. Кто-то трусил, то и дело косясь на выход из зала.
И тут её посетила оглушительная
Радо-Яр стронулся с места и медленно подошёл к братьям. Махнул им рукой: дескать, прочь отсюда. Те упрямо набычились и даже подались в сторону, однако не ушли.
— Тебе ведь нужна моя кровь? Да? — негромко поинтересовался старший из братьев Яр-Туранов.
Но в наступившей абсолютной тишине каждое слово падало на головы людей с оглушительным грохотом. Все сразу всё поняли. Руане даже показалось, что выдохнули в едином порыве людей, избежавших колоссальной опасности.
— Да, — так же негромко и неожиданно спокойно подтвердил Таа-Лейгард.
— Только время потеряли, — проворчал император, ободряюще улыбнувшись супруге.
После чего иронично ухмыльнулся в ответ на ошарашенный взгляд таарии.
— Ну что? — спросил у неё монарх. — Допрыгалась?
Руана опомнилась и поспешно развернула повисшие плечи. Напустила в глаза побольше испарившейся решимости и максимально невозмутимо согласилась:
— Видимо, да. Хотя можно и поспорить. Последнее слово, как я понимаю, не сказано.
— Так, скажи его! — внезапно зло проорал Викрат из-за спины отца.
Посмотрев в его сторону, Руана зацепила краем глаза и лицо Багены. На котором было написано: ну же, ну! Да и господин верховный советник Таа-Дайбер пялился на неё откровенно выжидательно. Зато его коллега готов был сожрать поганку, которая вполне может отчебучить что-нибудь несусветное. Того и гляди, опять сунет в колёса его замечательных планов целое бревно.
Вообще-то на задиравшую подбородок таарию в этом зале не таращились только колонны. Каждой сволочи интересно: скатится голова старшего Яр-Турана с богатырских плеч, или пронесёт?
— Вот же гадство, — выскочило из Руаны по-русски.
Хотя до сих пор ни разу не возникало желания вспомнить родную речь.
— Что?! — вылетело из большинства глоток вокруг неё.
Как интересно — светилось на мордах Таа-Дайбера и папаши Турана. Эта парочка манипуляторов разглядывала превосходно знакомую им девицу так, словно та вылупилась буквально на их глазах. Вылупилась, и её тут же поставили перед выбором: или замуж, или будет хуже.
Руана прислушалась к себе: замуж ей не хотелось. То есть, абсолютно. Ни под каким предлогом. Тем более на условиях людоедских традиций северян. Которые буквально во всём перегибают палку.
Нет, Радо-Яр ей дорог. И даже очень. А уж виновницей его смерти стать… вообще… Это просто ужасно!
— Что ж, — чудовищно деловым тоном подвёл черту император. — Наконец-то, мы пришли к соглашению. Таа-Лейграду предложено искупление вины рода Драх-Нат-Туранов. И он его…
— Руана! — прозвенело под сводами так звонко, что виновница «всего и везде» чуть не подпрыгнула.