Попасть - не напасть
Шрифт:
Это слишком мягко!
Зубами грызть буду, по кусочку откусывать и сплевывать. И так до самого последнего огрызочка. Не просто уничтожу, род под корень изведу, чтобы и памяти о нем не осталось.
Это - мой сын!
Ярость колыхалась где-то на уровне горла, тяжелая, горячая, и я усилием воли сглотнула ее. Пока не убила идиотку-бабищу.
Пока не натворила непоправимого.
Землетрясение тут немного не к месту, правда же?
– Маша?
Ваня.
Слава богу, вылетел.
Я перевела
– Вань, отнеси Нила в детскую. И проверь, как там Андрюшка.
На миг, только на миг, на лице бабы мелькнуло нечто... мне хватило.
– Что там?!
– страшным шепотом выдохнула я.
Если с моим сыном что-то...
Агафья спешно замотала головой.
– Ничего, барыня. Сонное зелье токма! Я младшенькому на пальце дала, чтоб не орал, а старшему в молочко капнула.
– И пошли за лекарем, срочно, - приказала я. Действительно, Нил спал, хотя в обычной ситуации давно бы уже проснулся и потребовал внимания и понимания. С чего это его таскают абы где? Да еще ночью, когда все хорошие дети седьмой сон видят?
– И к Благовещенскому.
– Да. Рысью...
Ваня так и взял с места в карьер. А я посмотрела на няньку.
– Будешь вилять - тут тебя землей и задавит, поняла?
– Бес попутал, барыня...
– Ты - поняла?
– Да чего уж, - нянька скорчила жалобную рожу.
– Что ж я, тупая, что ль? А токма нехорошо это - ребенка отца лишать!
Я где стояла, там и села.
– Кого лишать?
Мы с Агафьей оказались как раз на одном уровне, глаза в глаза. И та видела, что я удивлена. Но пояснила.
– Ко мне, барыня, мужчина подошел. Сказывал, что Нилушка - ваш и евонный общий ребеночек. И ему хочется на родное чадушко поглядеть.
Я аж головой замотала.
– Ах, ребеночек?
– Да, барыня.
– Общий?
– Да...
– Только поглядеть?
– Так и сказал, барыня. Ты его вынеси к калиточке, я взгляну, и вы сразу же назад пойдете. Пятьсот червонцев мне дал, за погляд-то...
Я замотала головой.
Слов не было, одни матерные эмоции.
Пять тысяч золотом - серьезная сумма. Понятно, что дура соблазнилась. И поверила потому, что хотела поверить.
А вот что было бы у калиточки...
– Он тебя ждал за какой калиткой?
– Той, что для продуктов, - с готовностью указала нянька.
Я сосредоточилась.
Спрятаться на земле - от мага земли?
Нереально. Даже если неизвестный влезет на дерево, я и там его разыщу. И уничтожу!
Рядом с калиткой никого не было. Только следы в грязи.
Я развернулась и отправилась к дому.
– Госпожа!!!
– взвыла нянька.
Я обернулась.
– А ты посидишь здесь, пока генерал-губернатор не приедет. Если что - в этой яме тебя и зарою! Ты какие цветочки на могилку
Больше я уже не обращала внимания на призывы.
А дома закрыла дверь и привалилась к ней спиной.
Ну - все.
Я многое могу простить, спустить, понять, но - мои дети?!
Кто тут верит, что на малыша просто посмотрели бы и отпустили? Есть идиоты?
Меня начало трясти. Жестокой крупной дрожью, словно в лихорадке. И следом за мной начинает потряхивать весь дом. Звенит посуда в горках...
Так.
Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
И так двадцать раз. Глубоко и с расстановкой.
Это помогает. Дом прекращает трясти, посуда заканчивает дребезжать, а слуги - бегать.
Я - спокойна. Я совершенно спокойна.
Я найду кукловода, который спрятался за сценой. И вырву ему по одному все пальцы.
А для начала - мне надо поговорить с Демидовым. И пусть ему будет хуже.
Назначать встречу магу земли с кровью полозов - в горах?
Сам напросился.
***
Благовещенский приехал через полчаса. И застал меня с лекарем в детской.
Повезло.
Лекарь оказался опытным и грамотным, снотворное опознал как сонный корень, и выводить его не взялся. Сказал, что сонный корень за то и любят, что на него легко ложится магическая составляющая. Мало ли там что?
Мы детей начнем будить, а они умрут. К примеру...
Можно только подождать, пока снотворное не выведется естественным путем. Это около шести часов. Потом дети должны проснуться. А до тех пор он побудет рядом с ними, мало ли что?
Так что я расхаживала по комнате и ругалась.
Иностранные ругательства закончились быстрее всего, в ход пошел уже большой боцманский загиб. Никуда я отсюда не уйду, пока малыши не проснутся. Никуда...
– Мария Ивановна, я привез вам своего лекаря.
Благовещенский подтвердил свою фамилию прямо с порога. И немолодой мужчина лет шестидесяти на вид направился к детям.
– Что скажете, коллега?
Половину из того, что сказал коллега, я просто не поняла. Медицинский жаргон какой-то! Но главное, лекари все поняли и в четыре руки подхватили меня под локти.
– Так, мамочка, побудьте снаружи. Не переживайте, все будет хорошо.
– Правда?
– совсем по-детски спросила я.
– Будет, - ответили мне в два голоса.
И дверью хлопнули.
Я посмотрела на Благовещенского.
– Будет, правда?
– Илья Фомич - маг воды, правда, слабенький. Но на лечение его магии с лихвой достанет.
Я кивнула.
Уговаривать меня уйти из-под двери Благовещенский и не подумал. Вместо этого кивнул слугам, чтобы нам принесли сюда перу стульев. И чего-нибудь горячего, выпить.