Попасть в прошлое - не напасть, как бы в прошлом не пропасть
Шрифт:
– Проблема в том, уважаемый Михаил Яковлевич, что предметы эти, а особенно их продажа могут, согласно нашего, российского законодательства, попадать под действие 222 статьи УК РФ. А если умышленно приводить их в заведомо негодное состояние, то они значительно упадут в цене.
– М-м. Я правильно Вас понял?
– Я думаю, что правильно.
– Да-а. Задали Вы задачку. В одном Вы, безусловно, правы, портить изначально раритетные вещи, верх кощунства. И тут я, как никто другой, прекрасно Вас понимаю. В остальном же..., - и он
– И это еще не все. Я ведь не сказал самого главного. Мне бы не хотелось именно продавать эти вещи. Меня бы больше устроил вариант обмена.
– На что?
– На аналогичное, но более современное.
– А что конкретно Вас интересует?
И тут я ему выдал, заранее приготовленную распечатку, с перечнем необходимого мне, на первых порах, вооружения.
Мой спутник, на некоторое время, выключился из реальности, изучая изложенное на бумаге. Наконец, собравшись, он поглядел на меня поверх листа. Брови его стояли удивленным домиком.
– Молодой человек, Вы понимаете, что просите? Вы что, гражданскую войну решили развязать?
– Никоим образом, - поспешил я его успокоить.
– Это все только для личного потребления. Во всяком случае, ни в зону внимания Ваших знакомых, ни правоохранительных органов ЭТО никогда не попадет. Могу Вам гарантировать. А в случае выполнения моей просьбы возможен даже вариант работы под заказ. Через Вас!
Последнее добавил сознательно, отметив его фамильярное обращение. Значит, клиент дозревает.
– Нд-а, заманчиво, - заколебался он, - работа под заказ всегда гарантирует прибыль. А что вы можете предложить прямо сейчас?
Я тут же подал ему другой список, где было прописано: пулемет "Максим" - 1911 года выпуска, 1шт, пулемет Дегтярева, образца 1927 года, - 1938 года выпуска, винтовка Мосина, образца 1891 года, - 1908 и 1909 года выпуска, образца 1891/30 года - 1938 года выпуска, 3 шт, карабин Мосина - образца 1938 года, выпуска 1939 года, 2 шт, пистолет Тульский-Токарева - образца 1933 года, выпуска 1935, 3 шт.
– Ну и расходные материалы, в количестве, потребном заказчику, - добавил я от себя.
– Хорошо! Вы меня убедили, - наконец-то решился антиквар, - но это займет некоторое время. И я даже не берусь предположить сколько.
– Не вопрос! Время терпит, но я рад, что наш диалог переходит в конструктивное русло и надеюсь, в дальнейшем нашем общении никаких эксцессов не будет.
С этими словами я полез по машину и, после определенных манипуляций выбрался из под нее, с толовой шашкой в руках.
– А это знак моего доверия, - сказал я, протягивая ему взрывчатку.
Михаил Яковлевич брезгливо посмотрел на нее, как будто увидел ядовитую змею, и убирал руки за спину.
– А Вам палец в рот не клади, - выдохнул он.
– А какое удовольствие иметь чужие пальцы во рту, - с улыбкой ответствовал я, - но, как известно, взаимное доверие возникает только на основе практических действий сторон,
– Видимо склонность перестраховываться у Вас в крови, - недовольно насупился бизнесмен от антиквариата, - а я, в силу возраста, не являюсь любителем неприятных сюрпризов.
– В наше смутное время ни в чем нельзя быть досконально уверенным. Как говорили наши предки, стопроцентные гарантии дает только госстрах. А так как, это первая моя сделка подобного характера, то первым делом мне бы хотелось завоевать доверие партнера. То есть Ваше!
И сказав это, достал из-за ремня пистолет и протянул ему, рукояткой вперед.
– А это еще один знак, подтверждение так сказать слов делом. А так же подарок лично Вам. Просьба воспринимать это не как предмет прямого предназначения, а в первую очередь как некий символ. Ведь наверняка, Вам то уж, хорошо известно, что в древности ритуалом передачи и обмена личным оружием закреплялись дружеские отношения. И являлось это знаком высокого доверия к партнеру.
– Спасибо конечно, но смею заметить, нестандартную Вы подводите теоретическую базу, под свои авантюрные выходки. Но, как минимум, с Вами становится интересно общаться. И не жалко расставаться с таким раритетом?
– спросил он, косясь в мою сторону.
– А у меня еще есть, - с детской непосредственностью сказал я.
И мы вместе, в голос захохотали.
Этот смех окончательно растопил ледок недоверия, и Михаил Яковлевич пригласил разделить с ним трапезу, напирая на то, что считает меня обделенным результатом сделки. И поэтому, в качестве компенсации, ему захотелось угостить меня обедом. Я, в принципе, сильно и не возражал. Тем более подошло время, как Вини Пуху, чем-нибудь подкрепиться.
Пока ждали приготовление заказа, Михаил Яковлевич, дал короткие указания своим бодигардам. Те умчались в указанном направлении, как наскипидаренные. А мы, скрашивая ожидание неторопливой беседой, преступили к чревоугодию. Поскольку кухня в "Теремке" была выше всяких похвал. Насытившись, перешли к десерту, заказав, по моему совету кофе. В разговоре время пролетело незаметно. Мой собеседник выказывал удивительные познания в история, особенно, в контексте своего бизнеса. А так как в данной теме я был откровенный профан, то многие сведения были для меня как откровения свыше. С удивлением внимал коньюктурным особенностям антикварного бизнеса.
Примерно через два часа приехали охранники. Причем один из них восседал в кабине трейлера-длинномера с низкорамной платформой, предназначенной для перевозки строительной и другой техники. Теперь становилась понятна причина их столь долгого отсутствия. Хотя, для иногородних, они справились довольно таки в рекордные сроки. Найти в чужом городу нужное, да еще так быстро. Это надо уметь.
– Или все ж таки мои подозрения по поводу обширных связей антиквара имеют под собой реальную основу? Скорее всего, так оно и есть.