Поперчить посахаренное
Шрифт:
– Можно я посмотрю на процесс? – разглядывая чистый и внушающий доверие салон, с фото-примерами работ на стенах и в каталогах, лежащих на столе, поинтересовался Юнги.
– Нет, увидишь готовый результат! Позже! – хихикнула Джинни и тут же поморщилась от легкой боли, доставляемой иглой. Она определилась. Это на всю жизнь, и она не сомневается. И Шуга это понял.
Смазанная мазью после обработки антисептиком и залепленная бактерицидным пластырем небольшая татуировка-надпись, буквально в три сантиметра длины и один высоты скрылась под трусиками, а поверх юбкой. Пока Юнги будет в разъездах, у неё всё окончательно заживет, и простая черная татушка
Они задержались на ужин, и получили выговор от Чонгука, который жутко хотел есть, но все ждали их. С ребятами были ещё два парня, которых представили Джинни. Те тоже завтра улетали. Разлив бутылку шампанского, высокий Джеро провозгласил тост за успех предприятия. Одной бутылки на всех было мало, и они достали вторую, после которой перешли на соджу, но прежде чем напиться ужин был закончен, и Тэхён принялся всех уговаривать идти проветриться, прогуляться, расслабиться, незаметно оставляя Юнги с Джинни вдвоём в квартире. Закрывая за собой дверь, Ви строго ткнул в них пальцем:
– Но посуду помыть! – велел он им, и увел остальных друзей. Шуга вернулся в зал и, погасив свет, зажёг заготовленную свечку, которую поставил в центр стола.
– Так-то лучше. – Джинни взяла его за руку и подвела к дивану. – Почему ты решила написать Шуга?
– Это твоя печать, - улыбнулась она. – Я хочу, чтобы ты всегда был со мной.
– Я всегда буду с тобой, - девушка дернулась, закрыв его рот ладонью. Юнги непонимающе посмотрел на неё. Пока он не опередил, в очередной раз, нужно успеть!
– Я люблю тебя, - тихо сказала она. В его голове тут же всплыл разговор полугодовалой давности с тогда ещё невестой, а теперь женой Хосока. Они говорили о том, что не стоит вступать в отношения с тем, кто тебя не любит, но Юнги опроверг эту теорию, заявив, что за любовь можно бороться и начав отношения без неё… Ладонь сестры Намджуна убралась и они поцеловались… Когда Джинни сказала «да» на его предложение быть его девушкой – она его не любила. Ей было интересно, любопытно, она давно его знала, Шуга казался надежным и хорошим, почему бы и не начать свой опыт с такого парня? Но любви не было. Но вот прошло шесть месяцев, и он услышал заветное признание. Он был прав. Нельзя приходить на всё готовое, нельзя ждать, что всё дастся легко и просто. Всегда нужно бороться, не сдаваться. И не опускать руки, даже когда цель достигнута… В раздумьях Юнги принялся раздевать девушку… Он будет продолжать делать всё, чтобы чувства Джинни не остыли… Под трусиками пластырь был значительно ниже того места, о котором они договорились.
– Джинни! – Остановился, закипая, и прорычал Шуга, указав на татуировку. – Я что говорил?
– Но ведь здесь точно никто не увидит, - сжалась под ним она, похлопав глазками.
– А тот мужик не в счет?
– Священники, врачи и татуировщики никогда не считаются, - быстро сочинила она.
– С каких пор в этом ряду татуировщики?
– С той поры, как друг моего брата, который был мне как брат сам, стал в счет, - улыбнулась Джинни, привлекая его к себе. Юнги не смог дольше злиться и улыбнулся.
– Накажу, Джинни, - целуя, пообещал он.
Первым вернулся Тэхён, но укутанные пледом Юнги и Джинни уже сами не обратили на него внимания. Войдя на кухню, Ви оттуда завозмущался, что посуду всё-таки не
– Завтра ранний рейс? – поправив лямки бюстгальтера, спросила она.
– В семь утра. Ничего, я высплюсь в самолете. – Видя, что он не поднимается, девушка подсела обратно, забравшись под покрывало. Её руки скользнули по телу молодого человека и опустились, нащупав интересное. Ей вспомнилась беседа с подругами.
– Как ты думаешь, оральный секс – это нормально?
– Давай уточним. Это просьба или предложение? – хитро прищурился Шуга.
– Эй! – стукнула она его по плечу, хихикнув. – Я вообще… ну, со стороны девушки, скажем так. Когда она, а не ей.
– Ну-у… сложный вопрос, - перед Юнги вспышками запестрели картинки из прошлого. Гулящие девицы, шлюхи и клубные липучки, снимающиеся на одну ночь. Да каждая вторая делала с ним это! Было ли это нормально? Это было безусловно приятно. Стал бы он склонять к этому Джинни? Нет. Почему? Неизвестно. Ему не приходило в голову намекнуть ей об этом, попытаться засунуть себя ей в рот. Ему всего хватало, и наслаждения было сполна, а раньше, когда спал без души и любви, требовалось изысков, чтобы получать дополнительный заряд возбуждения. Теперь возбуждения хоть отбавляй, стоит посмотреть на Джинни. – Если девушка сама хочет – почему нет? Но если ей не хочется, а парень настаивает – это противно и некрасиво.
– А если она всё-таки согласится? Это хуже, чем если бы она согласилась на обычный секс?
– Что за подозрительные вопросы? – не понравился ход мыслей Шуге.
– Да мы с Дохи и Хёной тут спорили… ну как спорили – разошлись во мнениях, что ли.
– Я считаю, что если девушка даёт там и тут, неважно в какую дырку, то это одинаково плохо, - поставил точку Юнги. – Но если она даёт куда угодно и когда угодно только одному и по любви, то это хорошо, - отмотав назад, он поднял палец. – И мне не нравятся темы ваших разговоров. Что за порнографию вы обсуждаете?
– Нормальные разговоры!
– шлёпнула его Джинни по груди. – Не будь ханжой, и давай собираться.
Приехав домой, девушка была достаточно уставшая, чтобы сил хватило только на душ и постель. Однако вспомнив о том, что Шуга обещал позвонить из аэропорта, она полезла включать звук мобильного. Там было одиннадцать непринятых с номера Бобби. И одно сообщение. Закусив губу, сидя в темноте спальни с освещенным светом экрана лицом, Джинни нажала «прочитать». «Одиннадцать звонков. По одному на каждый час, проведенный под твоим окном. Может, выглянешь?». Девушка ошалело отстранилась от экрана, будто он её попытался укусить. Посмотрела на время сообщения – десять минут назад, чуть больше. Он это всерьёз? Они с Юнги подъехали на такси и никого у подъезда не видели, а был ли кто во дворе? Разве они смотрели, занятые лишь друг другом? Джинни встала и подошла к окну. Не осторожничая – с седьмого этажа её всё равно не шибко разглядишь. Тени были нечеткими сквозь тюль, и она отодвинула его, чтобы вглядеться в ночной двор. На качелях, не двигаясь, сидел знакомый силуэт. В руке завибрировал телефон, не дождавшийся включения звука. Дрогнув от неожиданности, Джинни приняла вызов и поднесла трубку к уху, не видя толком лица человека внизу, лишь движение руки, поднесенной к нему с мобильным.