Поправки
Шрифт:
– Нет-нет-нет, – забормотал он. – Погоди, мама. Мы еще ничего не решили.
– Я обещала Джоне…
– Не Джона покупает билеты. Не ему решать. Стройте свои планы, мы разберемся со своими, и будем надеяться, что все получится.
До странности отчетливо Гари различал неодобрительное сопение, вздохи, похожие на шум прибоя. И тут до него дошло.
– Кэролайн! – рявкнул он. – Кэролайн, ты подслушиваешь?
Дыхание в трубке смолкло.
– Кэролайн, ты подслушиваешь?! Ты сняла трубку?
Слабый щелчок
– Прости, мама.
– Что такое? – всполошилась Инид.
Невероятно! Невероятно, черт побери! Оставив трубку на столе, Гари отпер дверь и побежал по коридору мимо детской – там Аарон стоял перед зеркалом, нахмурив брови, наклонив голову под выигрышным углом, через площадку – там торчал Кейлеб, сжимая обеими руками каталог, словно свидетель Иеговы свою брошюру, в супружескую спальню, где Кэролайн, все в той же перемазанной одежде, съежилась на персидском ковре в позе эмбриона, прижимая к пояснице ледяной пакет с гелем.
– Ты подслушиваешь мой разговор?
Кэролайн слабо покачала головой – ей-де настолько плохо, она бы и до прикроватного телефона не дотянулась.
– Нет?! Значит, нет?! Ты не подслушивала?
– Нет, Гари, – еле выговорила она.
– Я слышал щелчок, слышал дыхание…
– Нет.
– Кэролайн, в доме три телефонных аппарата. Два из них сейчас у меня в кабинете, третий здесь. Так?
– Я не подслушивала. Я только сняла трубку… – Она втянула в себя воздух сквозь стиснутые зубы. – Хотела проверить, не освободился ли телефон. Вот и все.
– Ты сидела у телефона! Сидела и подслушивала! Сколько раз, сколько раз мы договаривались, чтобы ты этого не делала!
– Гари, – жалобно протянула она, – клянусь тебе, я не подслушивала. Спина ужас как болит. Я не смогла сразу положить трубку, вот и опустила ее на пол. Ничего я не подслушивала. Не будь таким жестоким.
Лицо ее было так прекрасно, боль сияла на нем, словно экстаз, а свернувшееся клубком, покрытое грязью, покорно лежавшее на персидском ковре тело, раскрасневшиеся щеки и разметавшиеся волосы вызывали желание. Какой-то частью души Гари готов был поверить жене и посочувствовать, но от этого еще больше обозлился на предательницу. Он промчался по коридору обратно в кабинет и с грохотом захлопнул дверь.
– Да, мама, это я.
И услышал гудки. Пришлось за свой счет перезванивать в Сент-Джуд. В окно, выходившее на задний двор, Гари видел подсвеченные солнцем фиолетовые, словно раковина моллюска, дождевые тучи. Над араукарией поднимались испарения.
Теперь, когда звонок оплачивала не она, Инид сделалась словоохотливее и спросила, знает ли Гари компанию под названием «Аксон».
– В Швенксвиле, Пенсильвания, – уточнила она. – Они хотят купить папин патент. Дай-ка прочту тебе письмо. Я немного в растерянности…
В «СенТрастБанке», где Гари заведовал отделом ценных бумаг,
– По-моему, нужно попросить у них десять тысяч вместо пяти, – сказала Инид.
– Когда истекает срок патента? – уточнил Гари.
– Примерно через шесть лет.
– Они рассчитывают на большую прибыль. Иначе просто нарушили бы авторское право.
– Тут сказано, «находится на стадии раннего тестирования», и еще ничего не ясно.
– Вот именно! Именно это они хотят вам внушить! Сама подумай: если еще идет тестирование, зачем бы они стали вам писать? Могли бы подождать шесть лет.
– Ой, правда!
– Очень хорошо, что ты сказала мне, мама, очень хорошо. Нужно написать этим парням и потребовать за лицензию двести тысяч долларов.
У Инид пресеклось дыхание, как бывало в семейных поездках, когда Альфред выруливал на встречную полосу, обгоняя грузовик.
– Двести тысяч долларов! Ой, Гари!
– И один процент общего дохода от их продукции. Предупреди их, что вы готовы защищать свои законные права в суде.
– А если они откажут?
– Можешь мне поверить, они не станут доводить дело до тяжбы. Ты ничем не рискуешь, если проявишь агрессивность.
– Да, но патент-то папин, а ты его знаешь…
– Передай ему трубку, – сказал Гари.
Родители склонялись перед любым авторитетом. Когда Гари требовалось уверить себя, что он избег их участи, когда прикидывал, как далеко ушел от Сент-Джуда, он всегда думал о собственной независимости от всех авторитетов, включая отца.
– Да? – произнес Альфред.
– Папа, – сказал Гари, – ты должен бороться с этими ребятами. У них очень слабая позиция, ты можешь получить много денег.
На том конце провода, в Сент-Джуде, старик молчал.
– Только не говори мне, что ты собираешься принять это предложение, – сказал Гари. – Даже не думай об этом. Такая возможность даже не рассматривается.
– Не твое дело, – оборвал Альфред. – Здесь я решаю.
– Да-да, однако у меня есть свой интерес в этом деле, вполне законный интерес, смею сказать.
– Это еще почему?
– Законный интерес, – настаивал Гари. Если у Инид и Альфреда кончатся деньги, кто будет их содержать? Они с Кэролайн, а не нищая сестрица и безответственный братец. Впрочем, Гари хватило самообладания не говорить об этом отцу. – Скажи мне хотя бы, что ты надумал? Сделай одолжение!