Популярная философия
Шрифт:
Система Коперника оказалась настоящей революцией в естествознании, грандиозным шагом вперед в познании окружающего мира, освобождением от многовекового заблуждения и предвосхищением сегодняшнего дня (геоцентрическое представление кажется нам смешным и наивным, а об открытии Коперника знает любой третьеклассник). Однако в выработке нового воззрения на устройство мира польский ученый не пошел до конца, и его учение имело два существенных недостатка.
Первый заключался в утверждении о том, что Солнце – это центр Вселенной и является неподвижным (на самом деле оно движется, как и любое другое небесное тело и не является центром мироздания). Второй недостаток вытекает из первого: если у Вселенной есть центр, значит у нее есть и граница.
Коперник в данном случае разделял
Бруно утверждал, что Вселенная бесконечна, а количество миров в ней бесчисленно. Из данного положения неизбежно следует, что у мироздания нет центра, и, следовательно, наше Солнце не является центром мира, как считал Коперник. Оно – центр только для нас, точнее – для нашей солнечной системы. Если Вселенная бесконечна, ее центр везде и поэтому нигде; любое небесное тело можно рассматривать в качестве относительного центра, абсолютного – в принципе не может существовать. Видимая нами сфера звезд, говорил итальянский философ, не есть граница мироздания, но – только предел, которого достигает наше зрение даже вооруженное различными оптическими приборами. Ночные звезды – это огромные раскаленные и светящиеся небесные тела, подобные нашему Солнцу. Иначе – это солнца других миров, которые, подобно нашему, имеют свои спутники–планеты. Однако мы не видим их вследствие малого размера, и потому что они тонут в блеске звездных лучей.
Подобные догадки получили экспериментальное подтверждение только в XX веке, когда с помощью сложнейшей техники мы окончательно удостоверились в существовании иных планетных систем и галактик, разбросанных тысячами в бескрайних просторах Вселенной, и увидели множество небесных тел, недоступных для наблюдения невооруженным зрением.
Другим замечательным утверждением Джордано Бруно являлось следующее: небо и Земля состоят из одних и тех же элементов. Раньше считалось, что вещества Земли и неба совершенно различны и даже противоположны: Земля состоит из четырех грубых стихий – земли, воды, огня и воздуха, небо образует более совершенное и тонкое вещество – эфир. Не случайно, наверное, противопоставлялись друг другу безупречность небесной сферы и несовершенство земной обители, а все идеальные и сверхъестественные сущности помещались человеком всегда на небо.
Бруно утверждал, что между небесным и земным веществами не существует противоположности: эфир – это не принципиальный материал неба, но – всего лишь пятый элемент, как и четыре остальных, который выполняет роль связующего вещества: он объединяет четыре стихии в единое целое мироздания. Гениальная догадка, выраженная пусть и в художественной, аллегорической форме, также подтвердилась только в XX веке, когда с помощью современных технических достижений мы смогли получить вещество различных планет и звезд, экспериментальным путем исследовать их химический состав и убедиться в том, что в различных частях Вселенной присутствуют те же немногим более ста химических элементов, что и на нашей Земле, входящие в периодическую систему Д.И. Менделеева. В современной науке данное утверждение обозначается термином «химически однородный состав Вселенной».
В вопросе о соотношении материального, вещественного и идеального, духовного, Джордано Бруно разделял точку зрения пантеизма. Безусловно, утверждал он, что нас окружающий мир устроен разумно и правильно. Почему, например, все небесные тела неизменно движутся по стройным орбитам? Неразумная и неживая материя – вещество, лишенное духа и жизни, никак не могло бы самостоятельно устроиться гармонично и разумно. Следовательно, необходимо предположить, что вещество является живым и разумным, что материя одушевлена. В данном случае важно то, что в учении Бруно духовное начало перестает быть потусторонним по отношению к окружающему нас миру, оно переносится в него, растворяется во всем мироздании. Пропадает резкое противопоставление
Данный взгляд называется гилозоизмом (от греч. гило – вещество и зоос – жизнь). Из подобного утверждения следует весьма интересный и важный вывод: если Вселенная одушевлена и разумна, говорит Джордано Бруно, не исключено, что миры, наполняющие ее бескрайние просторы и отстоящие от нас на колоссальные расстояния, как и наш мир, населены и обитаемы. Данная мысль и по сей день не получила экспериментального подтверждения, однако вполне возможно, что в недалеком будущем мы еще раз удостоверимся в правоте гениальных воззрений итальянского философа, и вновь поразимся, каким образом в далеком и диком (в научно–техническом смысле) XVI веке он смог совершить удивительные выводы, которые с большой точностью описали действительную и на настоящий момент – экспериментально подтвержденную и потому не вызывающую сомнений – картину вещей.
§ 27. Совпадение противоположностей (Николай Кузанский)
Другим выдающимся представителем философии Возрождения являлся немецкий мыслитель Николай Кузанский. Подобно Джордано Бруно, он являлся пантеистом и утверждал, что бесконечное мироздание и есть Бог, находящийся во всем существующем, везде и потому нигде конкретно, слитый со всем воедино. Бог – это все вообще – само Бытие или «максимум Бытия», как говорил Кузанский. Все вещи, предметы и тела мироздания – это воплощенное в нечто конкретное и телесное божество. Вселенная есть развернутый Бог, а Бог – свернутая в единое Вселенная.
В результате, любая вещь – проявление Бога, его реализация, его воплощение в неком определенном предмете. Другими словами, Бог представляет некую единую, однородную основу всего, идеальную и бесконечную сущность, которая обнаруживает себя через материальные, конечные, отдельные вещи. Бог один, а предметов в окружающем нас мире – огромное множество, которое и есть развертывание или проявление, или инобытие (то есть существование в другой форме) единого божества, тождественного всему мирозданию. Вещи, которые мы наблюдаем вокруг себя совершенно различны и непохожи друг на друга. Но это только с точки зрения самих этих вещей.
Если посмотреть на них с точки зрения бесконечного Бога, тогда следует, что все вещи – одно и то же, так как любая из них – только воплощение Бога, его форма, модус, частица, его обнаружение. Данная мысль не является новой. Вспомним, как милетские философы говорили, что за видимым разнообразием мира скрывается невидимое его единство, все вещи – только разные формы или состояния некого однородного мирового вещества (воды, воздуха и т. п.) и поэтому, по большому счету, надо говорить не о различии вещей, а об их сходстве и даже тождественности.
Николай Кузанский мировой основой всего сущего объявляет пантеистическое безличное начало – бесконечного Бога и говорит, что вещи, представляющиеся нам различными с точки зрения повседневности и здравого смысла, являются на самом деле тождественными, так как все они – проявления данного пантеистического начала. Однако различия между ними стираются и пропадают, если воспринимать их не в качестве отдельных предметов, а рассматривать в Боге, то есть – с точки зрения бесконечности. Повседневное мышление, утверждает Кузанский, никогда не может постичь, каким образом различное может быть одинаковым, как противоположности могут сливаться в одно целое и переставать быть противоположностями. Обыденное сознание мыслит все в конечных, ограниченных масштабах, не может взглянуть на вещи с глобальной точки зрения. Философское мышление, наоборот, вполне может отрываться от привычной реальности, воспринимать бесконечность, и поэтому ему доступно кажущееся парадоксальным и невероятным – совпадение противоположностей. Только необходимо еще раз подчеркнуть, что различное отождествляется только в бесконечности, сливается в одно только в единой и вечной основе всего существующего – пусть это некое мировое вещество или какое–либо духовное начало.