Попутчица
Шрифт:
Теперь мужчина и сам побледнел, уже несколько минут, не сводя с Олега убийственный взгляд.
– Ну, вообщем...похоже, что ваша дочь в положении.
*****
– Привет моя радость, это тебе.
Обняв меня со спины за талию и поцеловав в ушко, Тимур протянул красивый букет из роз и лилий. Взяв цветы, я на несколько секунд погрузилась в терпкий нежный аромат. Осторожно высвободившись из объятий, я поставила букет в вазу, вздрогнув, когда вновь почувствовала руки Тимура, на этот раз несильно стиснувшие мои плечи. Мужчина уткнулся носом мне в затылок и так мы, наверное, в полном молчании простояли
– Это откуда?
Усмехнувшись, мужчина клюнул меня в нос.
– Да так, один пень неадекватный в офис ломился. Пришлось немножко применить силу, но не волнуйся. Жить буду.
С губ Тимура не сходила ироничная усмешка. Мужчина продолжал держать меня в объятиях, медленно перебирая меж пальцами пряди моих спутанных волос.
– Ты ведь сейчас обманываешь?
– произнесла совершенно спокойно, без какого-либо упрёка, а Тимур мгновенно напрягся.
– Это отец да? Он приходил к тебе? Вы подрались?
Пускай мужчина и сделал удивлённое лицо, хотя в первые секунды ему всё же не удалось сдержать испуганных искорок во взгляде, я прекрасно понимала, что права. Даже последующий вопрос не разубедил меня в этом.
– Ты о чём?
– Сам прекрасно понимаешь, о чём. Отец в курсе. Он звонил мне пару часов назад. А с тобой видимо уже даже встречался? Это он тебя ударил?
Два моих последних вопроса Тимур либо не расслышал (справедливости ради, из-за севшего голоса мне требовался микрофон), либо просто не захотел оправдываться.
– Звонил тебе? И что сказал?
Мужчина обхватил моё лицо ладонями, пытаясь уловить мой взгляд, но я высвободилась из его объятий, повернувшись к Тимуру спиной.
– Что сказал? Да собственно всё то, что я и ожидала от него услышать. Хотя в какой-то момент всё же понадеялась, что он поймёт, не говорю уже о поддержке, но, увы...
– Рит, - крепко прижав меня к своей груди, Тимур зарылся лицом в моих волосах, вдохнув в себя их запах. Наверное, я сейчас не разрыдалась только потому, что за весь день уже просто исчерпала годовой запас слёз.
– Ты не волнуйся ладно? Вообще не думай об этом. Всё в порядке...
– В порядке?
– я попыталась вновь выскользнуть из объятий, но на этот раз Тимур не позволил. Видимо он чувствовал, пробивающую каждую частичку моего тела дрожь.
– А ссадина на твоей щеке? И ведь наверняка она не единственная? Мой отец ясно дал понять, что...Я боюсь за тебя Тимур!
Ну вот, думала, что ещё как минимум год не буду наматывать сопли на кулак, а в итоге к горлу снова подступил тошнотворный комок рыданий. Уже, какой час, пытаюсь забыть, весь этот кошмар, все эти ужасные слова....Хотя как такое забудешь? 'Я убью этого урода!', 'тупая скотина, как ты могла с ним связаться?', 'добилась чего хотела? Это и есть твоя самостоятельная жизнь, в которой ты только одним местом и думала?'.
– Вот бояться я тебе категорически запрещаю. Не забывай, что я всё-таки в охране работаю и защищать людей, тем более любимых людей - моя работа. А так как я больше себя самого никогда не люблю, поводов для волнений нет никаких.
– Ты когда-нибудь бываешь серьёзным?
–
– Я всегда предельно серьёзен. Так что будь уверенна: в случае чего, свою жопу от пули даже воланчиком прикрою.
– С тобой невозможно разговаривать, - всё-таки высвободившись из объятий, я села в кресло у стола, прижав к груди ноги.
– Ты не понимаешь, что спокойной жизни теперь не будет? Всё пойдёт наперекосяк! Этот ребёнок...он нас всех погубит! Есть только один способ решить проблемы...
– РИ-ТА!
– я вздрогнула. Даже чуть было не вскрикнула, когда Тимур в секунду подлетел ко мне, обхватив ладонями моё уже заплаканное лицо и заставив поднять на него взгляд.
– Ну, вот что ты говоришь? Ты вообще себя сейчас слышишь? У тебя срок уже не маленький. Одними таблетками не отделаешься. Тебе под нож придётся ложиться. Из тебя ребёнка будут выскабливать. НАШЕГО ребёнка. Соображаешь ты или нет?
Он замолчал на несколько секунд, видимо давая мне возможность прорыдаться в голос. Правда, совсем недолго. Взяв меня на руки, опустившись в кресло и усадив меня себе на колени, Тимур начал укачивать меня в объятиях как маленького ребёнка, нашёптывая на ухо:
– Всё хорошо будет. Ты не бойся. Это ведь только пока страшно,...а ребёнок родится, и ты вообще забудешь, что когда-то так боялась его появления. Плакала постоянно. Настроение ему, между прочим, портила. Вот он тебе на родах отыграется. А, что ещё хуже - потом по ночам нам обоим спать не будет давать, хотя я здесь не причём. Малыш, ну чего ты так трясёшься? Из-за учёбы боишься? Так я уже всё узнал. Можно взять академический отпуск. Спокойно родить ребёнка и немного повозиться с ним, пока он маленький. А, когда в ясли отдадим, продолжишь учиться. Ну, в конце концов, один ребёнок это вообще не помеха для достижения каких-то великих целей. А насчёт отца...придёт время и он сам всё поймёт. Даже нянчиться будет помогать. Вот увидишь. Ты главное помни - твой Горилла всегда рядом и бояться тебе нечего.
Кое-как заставив себя оторваться от дивана, я вползла в тапочки, и уже было направилась в коридор, но вовремя спохватилась. Сначала ведь нужно было спрятать коробки из-под пиццы и засунуть в нижний ящик стола пустую упаковку сухариков. У Тимура в последнее время пошёл бзик о моём питании. Только правильная еда и никаких быстрых перекусов. Все приёмы пищи - в соответствии со строжайшей диетой, которую выписал врач. А я даже и листок этот посеяла. И пока Тимура не было дома, со спокойной совестью наедала себе бока. Чего уж теперь о фигуре беспокоиться? Всё равно через пару месяцев разнесёт.
Спрятав все улики, я лениво доползла до двери. В глазок даже не стала смотреть. Это либо Карина, которая сегодня обещала зайти, либо Тимур, наверняка, опять скупивший пол фруктового отдела. Меня развеселила одна только такая мысль. Правда, когда я открыла дверь, всякая усмешка сползла с лица, от которого моментально отхлынула кровь. Не знаю, как я удержалась на ногах и не закричала, когда увидела отца на пороге. Понятия не имею почему,...но мне стало так страшно. Я была уверенна, что он меня сейчас ударит. Просто размажет об стенку. И когда мужчина сделал какое-то резкое движение рукой, я вскрикнула, отшатнувшись на несколько шагов назад.