Попутчики. Тысяча дорог

Гергенов Алексей Юрьевич

От отчаяния Подснежников начал рисовать ее.

Все

говорили против его отношений со Снегиной. Редактор журнала Батор спросил: «Почему на портрете бурятка, а фамилия у нее русская?». А сидевшая рядом с Батором друг редакции Таня посетовала, что в стихах Эдик опрометчиво сравнил Ирину с субмариной.

«У нее к тебе только гастрономический интерес» – изрёк Виталий. А позже у приятеля вырвалась: «Что ты делаешь! Взносы детям в школу антиконституционны – среднее образование у нас бесплатное. Сам без отца вырос, и никто твоей маме не помогал». Более того, Батор посоветовал не показывать никому цикл стихов о Снегиной, так как они слишком личные.

А тетя – ближайший родственник старшего поколения, оставшийся у Эдика, вынесла свой вердикт: «Если Ирина не понимает юмора, тебе вряд ли удастся смягчить камень ее сердца».

И лишь приятель Анатолий Изотов ободрил Подснежникова:

– Твоя

фамилия происходит от весеннего символа, и как Весна ты повстречался с Зимой. Согрей ее теплом своего сердца и Снегина оттает в твоих руках.

Но позже Анатолий сказал:

– Ты пытаешься запрыгнуть в последний вагон поезда, который уже ушёл.

Эдик возразил:

– Так она же не замужем. И вряд ли за кого уже выйдет – кроме такого безумца как я.

– Всё равно. Твой поезд по имени Ирина ушёл. Ты опоздал, – изрёк Анатолий.

– Я полюбил ее образ, созданный в мечтах. И пытался подогнать реальную женщину под этот образ. Я верю, что однажды вместе с ней окажусь на том перевале. Мы пройдёмся по бурой оттаявшей земле, взявшись за руки. Подойдём к обрыву и посмотрим на город с высоты. Когда он у наших ног, укрытый сиреневой дымкой, ничем не отличается от города 20-летней давности. Тихая маршрутка в апрельскую снежную бурю вернула мне юность… Как раз в то время, году в 96-м, на «Радио Ностальжи в Улан-Удэ» была передача «Билет до станции Вчера». Но лишь сейчас я выиграл счастливый билет и вернулся на свою станцию Зима…

Конец ознакомительного фрагмента.