Попытка говорить 1. Человек дороги
Шрифт:
– О, – сказал мой друг. – Понятно. Знаешь, Рин…
– Да?
– Я, пожалуй, тоже запишусь в… разработчики. И буду тщательно контролировать то, что станут с тобой вытворять.
– Благодарю. Полагаю, Таларн согласится на это без лишнего скрипа.
– Согласится. При необходимости я становлюсь очень убедительным.
Довольно невинная фраза прозвучала откровенно угрожающе.
Разобраться в итогах десятилетий чужого творческого труда – причём, замечу, труда коллективного – не так-то просто. К ведению документации в любимом проекте главного инквизитора всея Лейкароса подходили нежно
Чтобы не утонуть в деталях, я сконцентрировался на двух эталонных операциях: той, что превратила Зельбо Шипа в "нормального стихийного мага", и второй, для контраста – не вполне удачной, над спонтанно инициировавшейся Мраком ведьмой из семейства потомственных травниц. Как потомственная сельская ведьма сподобилась пройти столь серьёзное посвящение и что с ней стало по окончании операции по освобождению от печати, меня не волновало. Я сконцентрировался на самой операции. В первую очередь – на причинах частичной неудачи.
– Да чего там думать! Искажение магических оболочек с умалением Дара стало следствием противодействия пациентки, и ничего иного!
Выделенный Таларном консультант, инквизитор четвёртого класса Герейт Колпак, являл собой личность вполне характерную. Блестящие глаза чуть навыкате, редковатые, кое-как обкромсанные волосы, узкие губы. Одежда (не слишком чистая) в перманентном беспорядке. Короче, фанатик-исследователь обыкновенный. Если такие в детстве почему-то не отрывали лапки пойманным жукам и не ковырялись ножиком во внутренностях котят, то потому лишь, что разбирали на запчасти игрушки с целью выяснить, что там у них внутри.
Я сам когда-то был таким. И моментально узнал характерные симптомы.
Только я, хочется надеяться, этап такого вот бездумного деструктивного анализа всего и вся перерос, тогда как многоуважаемый Герейт Колпак – нет. Да и с чего бы ему взрослеть? Его, по собственному гордому заявлению, с семи лет взяли на должность при центре экспериментальной магии под патронажем инквизиции. Оценили подрастающее дарование. Ну и отца послушали. (Отец работал в том же центре старшим замом по биологическим объектам). На протяжении последующих сорока лет Герейт мало что видел, кроме хитрых артефактов, препарируемой нечисти и пыльных томов с отчётами своих предшественников.
Инквизитором четвёртого класса – читай, чуть выше среднего ранга – мой консультант стал примерно на тех же основаниях, на каких получают воинские звания полевые хирурги.
– Только противодействия? – усомнился я.
– Да! Картина именно такова. В общих чертах.
– Если факты не укладываются в теорию, – пробормотал Айс, – к демонам факты.
Я прямо умилился. Видимо, некоторые меты разума поистине универсальны и не зависят ни от характеристик реальности, ни от этапа развития общественных отношений, ни от прочих переменных, включая плотные оболочки, в кои этот разум заключён.
– Попрошу без инсинуаций! – вскинулся Герейт. – Я могу доказать своё утверждение!
– Ну так не молчи, а докажи, – попросил я его мягко, как ребёнка. – Мне почему-то очень хочется узнать в точности, какие действия могут похе… испортить радужные планы Недрёманого по перекраске чёрных кобелей.
– Что?
– Ничего.
Герейт принялся сыпать терминами и подсвечивать особенно характерные, по его мнению, фрагменты аурограмм, подшитых к делу ведьмы. Без знания ламуоя понимал бы его с пятого на десятое, и то в лучшем случае. Потому что даже с ламуонекоторые нюансы благополучно проскальзывали мимо моего сознания. Герейт непринуждённо пользовался версией реммитау, не особенно близкой к общепринятому стандарту, и богато уснащал свою речь специфическими словечками, многие из которых, надо думать, изобрёл самолично. Вдобавок не брезговал опускать промежуточные посылки, сокращая ход собственной мысли до предела.
Впрочем, если некоторые нюансы я и упускал, то картину в целом воспринимал нормально.
– Итак, – прервал я очередной зубодробительный пассаж консультанта, – если я правильно понял, вы обычным способом отрезали ведьму от Мрака, что произошло вполне успешно. После чего попытались для замещения внедрить в её энергооболочки связь с водой… и потерпели неудачу. Последовало нечто вроде реакции отторжения и, грубо говоря, рубцевания активных каналов Силы.
– Если говорить предельно грубо и упрощённо, да.
– Да? А какого демона вы пытались связать с водой энергооболочки ведьмы, по своим свойствам ориентированные на стихию огня?
На моё шипение Герейт отреагировал несколько неадекватно. То есть сперва застыл, а потом принялся лихорадочно копаться в аурограммах.
"Инквизиторы следовали шаблону", – мысленно ответил вместо него Айс. "Раз травница и зельевар, значит, потенциальный маг воды. Проверить, соответствует ли профиль способностей ведьмы их предположениям, никто не удосужился. К тому же не так-то просто увидеть в разуме мага ещё до инициации следы определённой стихии. Я удивлён, что ты это смог – заочно, по одним лишь смазанным аурограммам".
"А ты не допускаешь мысли, что я ошибся?"
"Нет. Вдобавок реакция тонких оболочек ведьмы довольно типична и хорошо ложится на твоё предположение".
"Откуда ты знаешь такие нюансы?"
"Неоднократно присутствовал при ритуалах, в которых реакция на стихийное сродство была одним из ключевых факторов".
– Рин, а ведь ты прав! – ожил Герейт. – Поразительно!
– Если вы и меня будете оперировать с таким же пренебрежением к "незначительным деталям", я лучше снова отправлюсь в камеру.
– Нет-нет! Ничего подобного не будет! Мы проведём максимально детальное исследование!
"Хотелось бы верить…"
Таларн Недрёманый не стремился получить результат мгновенно, однако и промедление приветствовать не намеревался. Прошло всего две декады с момента прибытия в Лейкарос, как начальство назначило дату первого ритуала. Состояться он был должен спустя ещё три дня. Мы с Айсом протестовали, конечно, но без особой надежды на успех. Да и не слишком активно.
Всё равно первый ритуал являлся "пристрелочным". Следовало определить, в какой мере старые инструменты, пригодные для расправы с печатями Мрака, окажутся эффективны для воздействия на полностью сформированного Двойника. Так что ничего особо серьёзного или опасного спустя три дня меня не ожидало.