Пора предательства
Шрифт:
— Похоже, и вправду — величественное место. Значит, до зала, где приносят присягу, еще далеко?
Порой в грубых стенах зиял темный проход, порой среди пыли открывался вдруг великолепный чертог.
Однако в конце каждого перехода им снова и снова встречалась стайка одетых в черное чиновников. Первая группка, мимо которой они прошли, сидела, вторая — стояла, следующие — уже в движении. Как скворцы, черные существа вспархивали всякий раз, как Дьюранд их видел. Замок кишел ими — и что-то их растревожило.
Над
— Еще я должен самолично наблюдать, как топят сало и обмакивают фитили, — продолжал человечек. — А каждому гостю надо найти уголок на ночь. Да их тысячи понадобятся! — Он усмехнулся. — Горячая работенка.
— Все же сдается мне, ее надо делать, — заметила Дорвен и глянула на Дьюранда. — Все чертоги должны быть освещены. А королевский зал далеко? Вы, верно, носили туда свечи.
— И множество. Есть свое удовольствие в вытопке. — Провожатый оскалил желтые зубы и шумно втянул в себя воздух. — Хотя дети это терпеть не могут.
— Как я к ним приближусь? — вопросил Ламорик. — Рагнал будет восседать на Троне Орехового дерева, а родичи всех герцогов Древнего Эрреста преклонят пред ним колени. Я принесу клятву от имени моего отца. — Он поскреб шею. — Пожалуй, остальное передать можно и попозже. Не на глазах у всех. Представятся и другие случаи. В конце концов, перед отъездом все равно надо испросить королевского изволения. Все силы ада! У меня сердце через рот выпрыгивает. Уж лучше на турнире биться.
Вокруг шелестели сандалии, доносился сдавленный шепот — как ветерок по сухим листьям. Но Ламорик уже мысленно стоял пред троном и видел сонмы слуг.
Дьюранд слышал только щебет скворцов и гром.
— Уже близко, — сообщил свечник. — Совсем близко.
Коридоры сузились, холодные, как горы. Путники двигались Тропою Сердана-Путешественника. Однако Дьюранд слышал рокот движущейся армии — бряцанье щитов, боевых топоров и кольчуг. Грохотал гром.
Свечных дел мастер завел гостей в проход, где с обеих стороны выстроились каменные статуи: люди, ставшие исполинами — небесные силы, ставшие камнем.
— Сюда! — позвал он, заворачивая за колено последнего исполина. Шеренги королей и идолов вели к огромным медным вратам: входу в древнюю твердыню Сердана, запрятанную в глубинах дворца. — За этой дверью — королевский зал, — сообщил шепотом провожатый.
Свернув вслед за ним, трое путников наткнулись на Гермунда-скальда.
Щуплый, весь какой-то помятый коротышка стоял на фоне мерцающих необъятных врат, растерянно глядя на вновь прибывших. Да, это был он — спутник осенних скитаний Дьюранда: кривоногий, горбоносый, с неизменной щербатой улыбочкой, в лохмотьях и бесформенной шляпе. Рядом стоял еще какой-то чиновник Рагнала. Отражения их кривились на сверкающей меди и на мраморном полу под ногами.
— Вы? — ахнул скальд. — Вам нельзя сюда!
— Уверяю вас… — сурово начал
За огромными дверями царило смятение. Судя по звуку, там шел скорее бунт, чем пир. Скрежетали по мрамору тяжелые столы.
— Нет, не сюда, — залепетал спутник Гермунда. Брюхо у него было столь внушительного объема, что сутана спереди казалась гораздо короче, чем сзади. — Вы кто? Свечкодел?
Маленький провожатый аж отшатнулся.
— Свечных дел мастер!
— Ах да, ах да. Ну, нет. Откуда бы вам знать? Кто бы вспомнил еще и вам сообщить? — После короткого замешательства чиновник широко улыбнулся. — Тогда дальше я их сам провожу. Ничего не поделаешь.
За дверью кто-то взревел.
— Я не… — начал мастер свечных дел.
Чиновник у двери покачал всклокоченной головой.
— Друг, теперь они на моем попечении.
Гермунд положил руку на плечо Ламорика.
— Надо двигать, — прошептал он. — Нет времени.
Они в мгновение ока очутились за три поворота от остолбеневшего мастера свечных дел. Знакомец Гермунда, дородный и приземистый, рывком отворил дверь. Дорвен шла на шаг впереди Дьюранда. Чиновник захлопнул дверь — и только тут молодой рыцарь осознал, что они попали в какой-то темный чулан.
Должно быть, Дорвен повернулась к нему. Ее дыхание овевало шею Дьюранда, грудь девушки вздымалась и опадала почти вплотную к его груди. О, только бы получить шанс — хотя бы крошечный шанс — поговорить с ней!.. Дверь за спиной задрожала от топота сапог и звона оружия. Дьюранду вспомнились остро заточенные секиры в руках стражников.
Лязг затих вдали.
— Гермунд, ты меня убиваешь, — прозвучал в тесной каморке тихий голос пузатого незнакомца. — Владыка Небесный! У меня сейчас сердце лопнет.
Дьюранду не хватало воздуха. Дорвен придвинулась к нему. Маленькая ручка скользнула в его ладонь и крепко сжала ее.
— Что все это значит? — вопросил Ламорик. — Я обязан от имени отца принести Рагналу клятву верности.
— Другой выход отсюда есть, Ход? — спросил Гермунд. — За которым бы не следили эти громилы?
— Поразительно! — продолжал сетовать толстячок. — Этот гнусный гоблин, должно быть, узнал меня. Я закончу дни салом для какой-нибудь его свечки.
— Ход, ты себя недооцениваешь. Жиру в тебе явно хватит не на одну свечку. Не…
Во тьме что-то закопошилось. Дорвен отбросило прямо на Дьюранда. Он чувствовал, как прижимается к нему ее бедро…
— Гермунд! — прорычал Дьюранд, — клянусь…
— Я открываю дверь, — пояснил Ход. — Помоги мне небо.
Рука Дорвен выскользнула из руки Дьюранда. Дверь открылась.
Все пятеро вывалились в узкий проход. Ход затрусил вперед, остальные — за ним.
— Это все Рагнал, — пояснил Гермунд.
— Да нет же! — запротестовал Ход.
— Он всех швыряет в тюрьму, — продолжил скальд.