Пора выбирать
Шрифт:
И вдруг на седьмой или восьмой станции, но уж точно не десятой, предупреждение: «Поезд дальше не идёт!» И все пассажиры выходят. Но как так?! Захар не мог обсчитаться! Да и название станции не «Тёплый стан», а какое-то «Новокосино»…
Спокойно, главное не нервничать. Захар достал карту метро, и оказалось, что он сейчас находится на конечной станции жёлтой линии. Но такого просто не могло быть! Захар точно помнил, что садился на оранжевую ветку. Ничего не оставалось, кроме как ехать в обратном направлении, на «Третьяковскую». На которой как раз пересекались жёлтая и оранжевая линии (так что, по факту, существовали две соседние одноимённые станции).
Наконец, вернувшись на развилочную «Третьяковскую», Захар выскочил из вагона и бросился к переходу на, как ему казалось, оранжевую ветку… И как только он, олух, смог перепутать жёлтую с оранжевой! Географический кретинизм, да, но не дальтонизм же. Захар пробежал через переход, увидел две платформы. Над одной, что была напротив выхода — табличка с названиями «Китай-город», «Проспект Мира», «Рижская»… Это оранжевая линия, но только направление обратное от автовокзала. Значит, Захару нужна противоположная платформа, то есть та, что ближе к выходу… К ней он и бросился, тем более, что поезд уже стоял и как раз собирался отходить. Захар заскочил внутрь за мгновение до того, как двери захлопнулись, и было перевёл дух.
Однако тут его опять ждал неприятный сюрприз. Когда приёмник объявил следующую станцию, Захар не поверил своим ушам. Получалось, что он опять ехал по жёлтой ветке, в том же ложном направлении, в сторону клятого «Новокосино»! Гордеев вытаращился на карту. Но ведь он, перед тем как заскочить в поезд, ЧЁТКО видел над противоположной платформой названия станций оранжевой линии. Может, он и географический кретин, но не даун же, в конце концов! Захар в ярости скомкал карту метро, бросил на пол и растоптал её ногой. Вид у него сейчас был такой недружелюбный, что остальные пассажиры даже поглядывать на него боялись.
Вынужденно проехав одну станцию, Захар опять поехал назад. Приехав, он подбежал к стоявшему в зале станции служителю метрополитена. Без его помощи Захар бы не разобрался. Тот спросил, на какую станцию надо добраться Захару, и просто указал на нужную платформу. Только тогда до Гордеева дошло. В этом одном зале по одной стороне проходила жёлтая ветка, а по другой — оранжевая. А в дублирующем зале, соответственно, шли поезда в противоположных направлениях обоих веток. Обычно, если две линии пересекались и две станции носили одно и то же название, в первом зале курсировали поезда первой линии (в противоположных направлениях), а во втором зале — второй. Захар привык, что если с одной стороны станции висит табличка с названиями станций противоположного требуемому направлению, то пассажиру по умолчанию нужно садиться в поезд с противолежащей стороны. Поэтому Захар два раза умудрился прыгнуть не в тот поезд. Путаницы добавляло то, что жёлтая и оранжевая ветки очень похожи по цвету, и в спешке можно было и не различить.
Если бы не дефицит времени, Захар бы ещё и поблагодарил судьбу за такой любопытный опыт. Но сейчас он, непрерывно глядя на часы, вслух обсыпал нелестными словами тех, кто проектировал этот участок метро. Что, если он опоздает на автобус?.. Придётся искать какую-то гостиницу, покупать новый билет. А если на ближайшие дни билетов уже не осталось? На «Тёплый стан» Захар приехал настолько ВПРИТЫК, что каждая секунда была на счету. Он побежал по эскалатору наверх. Оказавшись на улице, не сразу сориентировался, куда бежать. Подбежал к какой-то кассе. Не то. Ему сказали, что нужные ему автобусы на противоположной стороне улицы. Ринулся через широкополосную дорогу, хотя никакой «зебры» не было,
В автобус Захар примчался буквально в последние две-три минуты перед отправлением. Невероятно, но почти сразу нашёл нужный среди десятков других рейсов. Чудом успел, если бы на каком-то отрезке пути его что-то задержало, пусть даже самую малость — остался бы в Москве, без вариантов.
Сев на своё место, Захар ещё долго восстанавливал дыхание. Автобус приступил к движению, и Гордеев легкомысленно решил, что теперь вроде можно расслабиться. Он помнил, что в прошлый раз границу преодолели без проблем, и надеялся, что так же будет и в этот. Единственный минус — к границе подъезжали ночью, причём в самое неудобное время, и выспаться толком не получалось ни перед ней, ни после.
Российскую границу, как и раньше, прошли без проблем, а вот украинскую… Пассажиров с паспортом РФ на этот раз было несколько, всех их попросили выйти наружу из автобуса и по очереди проверяли документы. У прочих, помимо Захара, целью поездки была «работа». Захар же, как и в первый раз, сказал, что он едет к другу и предъявил приглашение.
Чем-то он не понравился пограничнику. Тот стал придираться к тому, что приглашение выписано не родственником, хотя в правилах такого требования не было.
— Ещё раз спрашиваю — цель поездки какая?!
— Я же говорю, в гости, — повторил Захар.
— Да? А мне кажется, ты едешь дестабилизировать ситуацию в украинском обществе, — сурово сказал пограничник. — Сейчас выпишу тебе отказ — и повертайся назад!
Захар стал чуть ли не упрашивать пропустить его. Рассказал, что едет к другу, с которым познакомился по интернету, он писатель, пишет книги, вытащил из рюкзака книгу Сергея, которую брал с собой почитать, и на обратной стороне которой был портрет автора с краткой биографией. Нашёл в телефоне фотографию с Сергеем из предыдущей поездки, уверял, что уже был в Украине в октябре прошлого года. Показал военный билет, где было написано, что он не годен для службы в армии. Упомянул, что добирался к границе аж из самого Майского порта. Пограничник, видимо, был в курсе, где это, и ему стало жалко «разворачивать» человека, который проделал такой долгий путь.
— Ладно, так и быть, проезжай, — сказал «страж порога», — но вот это, — он потряс бумажкой с приглашением, — я оставлю себе. Как доказательство. Чтобы, если ты что-то потом натворишь, я мог хоть что-то предъявить в своё оправдание.
По закону, естественно, не имели права ничего забирать. Но Захар понимал, что он сейчас не в лучшем положении, чтобы «качать права».
Дальше пограничник стал брать у Захара отпечатки пальцев. Так как дело было на морозе (Гордеев сам продрог до костей), прибор работал с перебоями. Даже с третьей попытки он выдал ошибку.
— Если сейчас не получится, поедешь обратно, — на полном серьёзе сказал пограничник, изрядно раздражённый.
К счастью, с четвёртого раза вышло. Но на этом мучения не окончились. Погранец поставил печать пропуска на загранпаспорте Захара, но вскоре всех пассажиров вывели из автобуса, завели в помещение и стали проводить личный досмотр вещей. Не как в аэропорту, на специальной ленте, а вручную, открывая каждую сумку. У тех, у кого был украинский паспорт, смотрели для галочки, а россиян досматривали капитально, с особой тщательностью.