Порочная королева
Шрифт:
Каллум сфотографировал Робби, и мудак заметил это слишком поздно, чтобы скрыть улику, которую он держал в руке.
— Ах, ах, ах, — сказал я, двигаясь, чтобы забрать пакет. — Прежде чем ты сможешь погрузить свой нос в это, ты расскажешь нам, что произошло сегодня.
Робби пристально посмотрел на нас с Каллумом. Страх был написан на его лице, и мне нравилось видеть, как он волновался.
Я знал, что Каллум умирает от желания спросить об Эверли, как и я, но мы должны были правильно разыграть наши карты. Робби мог думать, что
— Сотри фотографию, — кипел он.
— Не волнуйся, у меня есть и хорошая сторона, — сухо усмехнулся Каллум, убирая телефон в карман. — Почему ты был около свалки? Говори.
— Я искал…
— Не ври, блядь. Это было больше, чем просто поиск кокаина.
Мы с Каллумом переглянулись, и он схватил Робби за горло и начал перекрывать ему кислород. Ублюдок начал хрипеть, и этот звук заставил меня почувствовать себя лучше — он успокаивал.
— Хорошо, давай попробуем еще раз, — сказал Каллум, отпуская Робби.
Робби тяжело дышал, пытаясь отдышаться. Я снова двинулся, на этот раз остановившись, когда оказался рядом с Кэлом.
— Все знают, что все хорошее дерьмо приходит из дерьмовой части города, но мне никто не продает.
— Интересно, почему, — саркастически сказал я.
— Это не говорит мне, как ты оказался на нашей территории, — добавил Каллум на этот раз. Он начинал злиться.
— Я ехал по округе, а потом увидел, что машина Эверли набирает скорость, поэтому я последовал за ней.
Это было плохо. Как много он видел?
— Что еще? — На этот раз я достиг своего предела.
Робби рассмеялся.
— Послушай, мне все равно, если ты подстроил что — то против того, кто…
Каллум потерял самообладание раньше, чем я. Он ударил Робби и отправил его в кровать. Робби держался за свое лицо, как маленькая сучка, которой он и являлся.
— Что за черт. Ты знаешь, кто я? — кипел он.
— Ты знаешь, кто мы? — Я выстрелил в ответ. — Говори, пока мы не потеряли терпение.
— Я ни хрена не видел! Я все время был снаружи. Когда я пошел проверить, Эверли уже выбегала, поэтому я спрятался. Прежде чем я смог что-либо с этим поделать, из ниоткуда появилась другая машина.
Каллум посмотрел на меня. Это ни к чему нас не привело. Держу пари, Робби хотел шантажом заставить нас купить кокаин, и в конце концов он добился своего.
— Ты будешь держать рот на замке о том, что видел, — сказал я моему дорогому старому президенту. Я дернул его за волосы, поднимая голову, затем высыпал содержимое пакета на его кровать. — Сделаешь это, Робби, и получишь больше.
Затем я начал опускать его голову вниз, пока все его лицо не было покрыто кокаином.
— Перейдёшь нам дорогу, и ты, блядь, пожалеешь об этом.
Как только я отпустил его, мы с Каллумом вышли из комнаты. Мы не говорили, когда выходили из дома братства. Никто из нас не хотел оставаться здесь ни секундой
— Какого хрена ты это сделал? — Каллум кипел, отъезжая от школы.
— Я не собираюсь сидеть сложа руки, пока вы с Матео пачкаете руки.
Мое настроение все еще было дерьмовым, и возвращение на свалку это не исправит. Я снова открыл рот, чтобы сказать то, о чем мы все думали, но не решались сказать вслух. Наша ярость ослепила нас.
— Это все наша вина.
Каллум крепче сжал руль.
— Да.
Я хотел что-нибудь ударить. Я чувствовал себя таким беспомощным.
— Разверни чертову машину, нам нужно ее увидеть.
5
Я подумала о том, чтобы притвориться спящей, но мой дядя уже видел, как я подняла голову. Откинувшись на подушку, я со вздохом закрыла глаза, готовясь к тому, что, без сомнения, будет неловким разговором.
Звук стула, скрежещущего по полу, эхом разнесся по комнате.
— Эверли. — Мой дядя произнес мое имя без всякой интонации.
— Дядя. — Открыв глаза, я с трудом приняла сидячее положение, помня о трубках и контрольных устройствах, прикрепленных к моему телу.
— Что произошло? — Выражение его лица ничего не выдавало.
Я повторила историю, которую рассказала доктору — что моя машина издавала странные звуки, поэтому я взяла ее покататься, а остальное я не помню. Он ничего не сказал, только скривил губы при упоминании моей машины. Несмотря на то, что она принадлежала его брату, он всегда думал, что я должна ездить на чем-то более безопасном и надежном.
Когда я закончила, он откинулся на спинку стула, встретившись со мной взглядом поверх очков, выражение его лица было суровым.
— А как насчет остального? Мне не нравится, что ты скрываешь от меня что-то настолько серьезное, Эверли.
Мой пульс участился, и, конечно же, машина отреагировала мгновенно. Взгляд моего дяди стал ледяным, и я с трудом сглотнула, вцепившись пальцами в простыни. Знал ли он, что я следила за ним? Что я была в церкви и видела его? Я сделала глубокий, успокаивающий вдох, сосредоточившись на том, чтобы замедлить сердцебиение.
— Что ты имеешь в виду? — Прошептала я.
Его рот сжался.
— Не притворяйся, что ты не знаешь. Я говорю о парне, которого ты от меня скрывала. — Суровое выражение внезапно исчезло с его лица, сменившись чем-то, что выглядело почти как боль. — Я признаю, что был более чем немного ошеломлен, когда услышал, что ты встречаешься с Робертом. Я знаю, что я не замена твоим матери и отцу, но я надеялся… — Он вздохнул. — Неважно. Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы рассказать мне. Роберт — хороший, надежный выбор — один из лучших студентов Блэкстоунского университета, а его отец пользуется уважением в обществе.