Порочная тайна
Шрифт:
– Я…
– Ты ничего мне не рассказала. Я все еще жду этого, Грейс. Жду и хочу понять.
Она лишь покачала головой.
– Я дам тебе еще один шанс…
– Не надо, Хэлис.
– Ты все еще хочешь меня…
– Конечно, хочу! – закричала она, ее нервы были абсолютно на пределе. – Я не отрицаю этого. Теперь доволен?
– Совсем нет.
И прежде чем она успела возразить или даже подумать, он притянул ее к себе, и его губы крепко и непреклонно – но так сладко – прижались к ее губам.
Грейс
– Не смей!
Хэлис дышал так же тяжело, как и она, его лицо горело, а глаза пылали яростью.
– Почему ты ушла от меня?
Слезы защипали ей глаза, а голова вспыхнула от боли. Правда вырвалась из ее губ:
– Потому что я боялась, что ты возненавидишь меня, если я останусь.
Услышав шаги на лестнице сверху, Грейс вздрогнула от страха.
– Просто оставь меня, – прошептала она. – Пожалуйста.
И она сбежала вниз по лестнице.
Вернувшись в квартиру, Грейс стянула с себя платье и потом очень долго стояла под горячим душем, стараясь смыть отпечаток губ Хэлиса и отогнать желание, которое он вызвал в ней одним лишь своим прикосновением. Она не могла поверить, что он все еще преследовал ее, все еще хотел ее.
После душа, переодевшись в удобную, уже поношенную, пижаму, Грейс достала фотоальбом с верхней полки книжного шкафа. Она старалась не рассматривать этот альбом слишком часто, потому что это причиняло много боли. Однако сегодня вечером ей было необходимо вновь посмотреть любимые снимки, напомнить себе о том, чего она лишилась и чего ей еще предстоит лишиться.
Резкий, требовательный стук в дверь прервал ее. Грейс быстро захлопнула альбом и вернула его на полку. Она знала, кто был за дверью.
– Здравствуй, Хэлис.
– Я могу войти?
Не произнеся ни слова, она кивнула, отступая в сторону. Хэлис вошел в ее маленькую гостиную со скошенными потолками и старой мебелью, которая, казалось, занимала почти все и без того тесное пространство.
К ее удивлению, он вытащил стопку сложенных бумаг из внутреннего кармана и с глухим ударом бросил ее на кофейный столик.
– Что это?
– Твое досье.
– Мое досье?
– После твоего отъезда я поручил Эрику изучить твою биографию. – Он указал на папку на столе. – Он дал мне это.
Грейс смотрела на его суровое лицо, прищуренные глаза и сжатые губы. Она знала, о чем обычно писали на сайтах и в желтой прессе. Грязные предположения о том, почему Лукас Кристофайдес, греческий корабельный магнат, так неожиданно развелся с женой и лишил ее права опеки над дочерью.
– Должно быть, ты прочитал кое-что интересное, –
– Честно говоря, нет.
Она с удивлением посмотрела на него:
– Что ты имеешь в виду?
– Я не читал это.
– Почему… почему нет?
– Потому что даже сейчас я считаю, что на том острове между нами произошло нечто, что-то важное и необычное. Я не знаю, почему ты сбежала от меня, но я хочу понять. – Он замолчал, тяжело дыша, его глаза горели. – Помоги мне понять, Грейс.
Как она могла отказать, когда он просил так искренне?
– Это долгая история, – прошептала она.
– У меня масса времени. – Он сел на ее диван. Казалось, его тело расслабилось, хотя она все еще чувствовала его напряжение. – Почему ты сказала, что я могу возненавидеть тебя? – тихо спросил он, когда на несколько минут повисла пауза.
– Я уже рассказала тебе кое-что о своем браке. О Лукасе.
– Немного, – согласился Хэлис.
– И что наш брак был тяжелым.
– Да, я в курсе, Грейс.
– Наверняка тебе интересно, каким образом Лукасу удалось получить полную опеку над Катериной.
– Я думал, он подкупил судью, – произнес Хэлис намеренно ровным голосом. – Ты так это преподнесла.
Да, но дело было не только в этом. Правда в том, что он обрисовал меня как негодную мать. – Она указала на стопку бумаг, которые он бросил на стол. – Если бы ты прочитал те статьи, ты бы знал. Он выставил меня абсолютно безответственной, нерадивой… – Она сглотнула и заставила себя продолжить. – К тому времени, как он провернул все это, все считали, что мне не было дела до своей дочери.
Хэлис не сводил с нее глаз:
– Но они ошибались, так?
– Они ошибались в том, что мне не было дела, – вполголоса проговорила Грейс, нервно моргая. – Но они не ошибались в том, что я была нерадивой. – Она тяжело вздохнула. – Я была.
Хэлис молчал какое-то время.
– Нерадивая, – наконец повторил он. – Как так?
Грейс снова засомневалась. Она хотела защитить, оправдать себя, объяснить, что никогда сознательно не причинила бы Катерине боль. Но смысл? Факт оставался фактом – она предала своего мужа. Свою семью. Себя.
– У меня была связь.
Хэлис лишь моргнул, но Грейс все равно почувствовала, как он отшатнулся. Конечно, он был удивлен. Шокирован. Он ожидал чего-то другого – послеродовая депрессия, жестокий муж или что-то еще в таком роде. Все это время он думал, что ранили ее, а не что она ранила кого-то. Но не связь. Не грязная, половая, прелюбодейная связь.
– Связь, – повторил он абсолютно нейтральным голосом.
– Да, – подтвердила она также без эмоций. – С мужчиной, который отвечал за имущество на острове. Сад, ремонт дома…