Порочные связи
Шрифт:
– Эй, ребята, остыньте.
– Я не трону ее, Майк. – рявкнул Дин, насмешливо улыбаясь, и глядя в испуганное побледневшее лицо Джил поверх плеча своего брата. – Чего ты боишься, Джи? Этот скандал усложнит мою жизнь, но нищим не сделает. И содержание, вытребованное твоим адвокатом, по – прежнему будет капать на счет.
Краска ударила в лицо молодой женщины. Да, она затребовала ежемесячное денежное содержание, и он не отклонил просьбу, подписав все пункты ее требований. Но сейчас Джил меньше всего думала о деньгах.
– Значит, я должна была уйти от тебя с пустыми руками? Ждал
– О, да, ты три года отрабатывала их в салонах красоты, бутиках и ресторанах. – грубо расхохотался Дин.
– Может мне уйти? – беспомощно вздохнув, неловко спросил Майкл.
Два готовых к схватке разгневанных хищника, уставились на него.
– Да! – в один голос сказали оба.
– Ты бы сразу и сказали. – обиженно протянул Майкл, направляясь к выходу. В дверях гостиной он замешкался. – Буду в спальне на случай, если понадобиться моя помощь, чтобы разнять вас.
Даниэль ухмыльнулся, покачав головой, и развернулся к окну.
Глава 2
Джил растерянно смотрела на его напряженную спину на фоне утопающего в огнях Манхеттена. Майкл ушел, и они, наконец, остались одни, но тишина, накрывшая обоих, оказалась гнетущей и оглушающей. Джил забыла все, что хотела сказать. Да, и были ли в ее лексиконе слова, способные пробить панцирь Даниэль Фонтейна.
– Даниэль. – тихо позвала девушка, призвав на помощь все свои моральные и физические силы. Он не ответил, даже плечом не повел. Застыл, словно каменное изваяние. – Поговори со мной, Дин.
– О чем? – приглушенным голосом отозвался Даниэль. – Разве нам есть, что сказать? Меньше всего я хотел бы видеть тебя сейчас.
– Ты должен был мне рассказать, Дин. – печально произнесла Джил, игнорируя его показушное презрение. – О своей матери, об исколеченном детстве. Когда Майкл все мне рассказал, я за несколько минут вдруг поняла о тебе столько, сколько не удалось узнать за семь лет.
– Шесть с половиной. – поправил ее Даниэль. – Мне было двадцать три, когда я вернулся из Кембриджа. Но лучше бы я остался в Англии.
– Может быть. – задумчиво согласилась Джиллиан, медленно приближаясь к нему. – Никогда бы не встретил меня.
– Разве, что на вашей свадьбе с Майклом. Кстати, вы еще не планируете церемонию с фатой и цветами? – и снова в его голосе стальные отчужденные нотки.
– А как бы ты отнесся к этому? – хрипло спросила Джил.
– Мне абсолютно все равно. Ты теперь свободна.
– Я не выйду замуж за Майкла.
– Что так? – безразличный вопрос, никаких эмоций. Она сжалась, почувствовав, как ком в горле нарастает.
– Не думаю, что из этого что – то выйдет.
– Понимаю. Когда запретный плод становится доступным, все волшебство исчезает. Так?
– Тебе лучше знать. Ты же прошел через это, – с горечью ответила Джил.
– Для меня ты никогда не была доступной! – бросил Даниэль, резко поворачиваясь и глядя ей в глаза. – Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что я никогда не получу тебя на моих условиях.
– И какими же были твои условия? –
Дин тряхнул головой, темная прядь упала на высокий лоб.
– Это неважно. Ничего не вышло. Ты просто не способна любить кого – то, кроме себя.
– Неправда. – отрицательно покачала головой Джил. – Я просто боялась и не доверяла тебе. И, как оказалось, небеспочвенно. Я не сержусь из – за Дейзи. Тебя всегда окружали женщины, жаждущие твоего внимания, готовые за один благосклонный взгляд облизывать твои ботинки … и не только. А у нее оказались козыри на руках, способные исполнить ее желание. Но все сложилось бы иначе, поделись ты со мной своей страшной тайной, и мы нашли бы выход вместе. И тебе не пришлось бы лгать мне.
– И что же изменилось бы, Джил? – его тяжелый взгляд скользил по ее лицу, усталая горькая улыбка тронула красивые чувственные губы.
– Мне бы не было так больно. И я бы не чувствовала себя преданной и обманутой, не сбежала бы от тебя и не стала требовать развода.
– Ты забыла об одном маленьком ‘но’. – взгляд Дина стал твердым, даже жестким. – Не пудри мне мозги, Джил. Я не дурак, хоть и связался с такой отъявленной лгуньей и лицемеркой. О какой боли и предательстве ты говоришь, когда долгое время сама вынашивала планы уйти от меня к Майклу, не говоря уже о ваших тайных интимных встречах. Или ты забыла о своих откровениях в приступе гнева, когда застала меня с Дейзи?
– Я помню. Все, что сказала. – подтвердила Джил, выдерживая натиск его неумолимых глаз. – Ни одного слова правды. Во мне говорила гордость, и желание уязвить тебя.
– Брось, Джил. К чему сейчас снова ворошить прошлое. – Даниэль пожал плечами, сунув руки в карманы джинсов. На лице его крепко сидела отчужденная маска безразличия. – Чего ты хочешь?
– Стать твоим другом. – осмелившись, быстро проговорила Джил, приподняв подбородок. – И не вижу причин, препятствующих новой ступени наших отношений. Если, ты считаешь, все наши обиды в прошлом, почему бы не закончить тем, с чего мы начали? Мы уже были друзьями. Помнишь? Работали вместе, разговаривали, ходили на деловые обеды и в кино, пока Майкл пропадал в мастерской. Ведь это было неплохо, Дин. Мы умели смеяться вместе, дурачиться и поддерживать друг друга в сложный момент.
– И ты считаешь, что так просто вернуться к тем отношениям, после всего, что мы оба наворотили за последние годы? – ироничная ухмылка затаилась в уголках губ Даниэля.
– А почему нет? Мне нравилось быть твоим … другом. – Джил нервно облизала пересохшие губы, невольно скользнув по обстановке гостиной, которая хранила так много воспоминаний об их прошлой жизни, и канувших в лету отношениях, отнюдь не дружеских.
В апартаментах Даниэля Фонтейна не было уголка, в котором бы они не предавалась страсти во всевозможных позах и комбинациях. Она и сейчас хотела его. Бездумно и почти инстинктивно. И особенно остро после трех месяцев воздержания. И взглянув в его глаза, девушка поняла, что впервые ее страсть безответна. Он не лжет и не притворяется. Даниэль Фонтейн принял решение. Он вычеркнул ее из своей жизни. И она не имела права осуждать его. Но отчаянно трепетавшее сердце думало иначе.