Порочный босс для недотроги
Шрифт:
– Отлично! Приехали с родаками из Австрии. Зря ты не поехала, там ахуенно!
– Я работу искала, ты же знаешь. Как семья?
– Мама всё о тебе говорит. Слушай, приезжай в гости? Мы расстались, но она тебя обожает.
– Ну, я…
Из кабинета выходит босс. Пристально смотрит на меня. Желваки ходуном ходят. Сжимаю мобильный в руке.
– Ладно, Коль, заедешь сегодня за мной?
Рус хмурится. Злится, что ли?
– Да, конечно!
– Давай, может, в кафе заедем, я голодная. На работе
– Ооо! – радуется бывший, не понимая, что я сейчас его нагло использую, чтобы позлить того, от чьего присутствия трепещет моё сердечко.
– Ну, пока…
Кладу трубку. Рус стоит, скрестив руки на груди. Выгибает густую бровь.
– Кто это? – рычит.
– А вам какое дело, Руслан Викторович? – вскидываю подбородок. – Это личный разговор.
– Юль, – строго смотрит на меня, – никаких личных разговоров на рабочем месте.
– Это где в трудовом договоре написано? – невозмутимо уточняю.
– Юля.
– Что? Кстати! Я его читала и не нашла там пункт о розовом! С какой стати идёт сегрегация? У меня есть розовая одежда, но я не могу её носить, потому что она вам не нравится?
– Нравится, – тихо отвечает.
– Что?
Каримов подходит к моему столу, опирается на него кулаками. Хлопаю ресницами, не понимая, как себя вести? Я планировала бороться, сопротивляться. Но от одного взгляда этого мужчины таю, как мороженка.
– Пообедаешь со мной? Обсудим всё, что между нами, хорошо?
Внутри всё холодеет. Мне страшно! Я боюсь услышать отказ. Почему-то то, что он меня не помнит, так не пугало, как маячащая впереди перспектива быть отвергнутой.
– Я…
– Рус? – София подходит к нам. – Всё хорошо?
– Ну что? – спрашивает меня.
– Ладно, давайте, – сдавленно шепчу.
– Ого! Ты не устроил скандал из-за розовой блузки? – смеется София Васильевна. – Что случилось, Рус? Теряешь хватку? Или Юля смогла подобрать к тебе ключик?
Она говорит с ним не как коллега. В её тоне прослеживается что-то, чего я пока не могу распознать. У них точно не профессиональные отношения. Но мне-то какое дело? Чёрт! Я слишком остро реагирую на всё, что касается этого мужика.
– Она отлично справилась, только поэтому, – фыркает Каримов.
– Пойдем, обсудим переговоры? – ухмыляется Руслан, а мне хочется стереть с его самодовольной рожи эту ухмылку.
– Да, проходи! – смеется начальница. – Юль, сходи покушай! Время уже!
Они скрываются в кабинете Софии, а я не могу успокоиться. Принимаю пару звонков.
А они всё не выходят. Нервничаю. И вот, как только я собираюсь сбежать в кафешку с Ксюшей, мой босс выходит из кабинета Софии Васильевны.
– Пойдём? – спрашивает.
– Да, – киваю, совершенно не зная, как себя вести.
Мне страшно! Не хочу быть отвергнутой спустя
– Поедем на моей машине, – Рус крутит на пальце связку ключей, невольно им любуюсь.
– Хорошо, Руслан Викторович, – чеканю, понимая, что для меня сейчас лучшее нападение – это защита.
– Проходи, – говорит босс, когда двери лифта открываются.
Мы молчим. Атмосфера вокруг жутко неловкая. Может, сказать что-нибудь? А что? У нас даже тем общих нет для разговора. И тут…
Дзынь!
Лифт дёргается и замирает.
– Ну, ёлки-палки, – фыркаю, – очень вовремя сломался! Рус… Руслан Викторович?
Смотрю на босса и не понимаю. Он весь белеет. А когда свет в лифте гаснет, словно в статую превращается. Тяжело дышит. Руки стискивает в кулаки.
– Блядь, – рычит, обхватывает голову, садится на корточки, – нет… только не сейчас… не смотри…
– Руслан… что с тобой? – бросаюсь к нему. – У тебя клаустрофобия?
– Нет, – выдыхает он, сжимает зубы, – нажми красную кнопку. Пожалуйста…
– Ладно, – бегу к панели, тыкаю в красную кнопку.
– Что у вас случилось? – спрашивает бодрый женский голос.
– Лифт застрял, – говорю, – тут у человека клаустрофобия. Поскорее, пожалуйста.
– Юль… – шепчет Рус.
– Я здесь, – беру его ладонь.
Ледяная!
Боже, что с ним? Сейчас я вижу его слабую сторону. И чувствую острое желание защитить.
Сажусь на пол. Тяну босса к себе, кладу его голову на колени. Зарываюсь в его волосы пальцами. Он перестаёт дрожать.
– Все хорошо, – тихо шепчу, – хорошо…
Глава 8
Днём ранее…
– Значит, в последние пару дней кошмары отступили? – слышу размеренный, словно тиканье часов, голос моего психотерапевта.
Три года… три грёбаных года каждую неделю я хожу в этот кабинет. Душу выворачиваю, но толку как не было, так и нет. Нахуя я вообще это делаю?
Ах да… чтобы не спиться из-за ПТСР. И не убить никого.
Пью какие-то таблетки, от которых потом башка раскалывается.
И вот сейчас жуткие кошмары, мучившие меня после плена и ранения, вдруг исчезли. Впервые за три грёбаных года я нормально поспал. И заслуга эта точно не бесконечной болтовни в этом кабинете.
– Да, – стараюсь сфокусироваться на звуке, с которым мой врач размешивает сахар в кружке.
– Хорошо, – она улыбается, – а что изменилось? Что-то в твоей жизни стало другим? Может, появился кто…
Юля…
Девочка, которая сбежала от меня пять лет назад. Мы переспали, потом я поступил как мудак, и она просто пропала.