Порочный выстрел 2. Vendetta
Шрифт:
– Ты? – удивляюсь я.
– Прости, что среагировал так… что защитил только тебя, – осторожно говорит англичанин.
– Я не могу тебя в этом винить, – честно заявляю я. Он немного отодвигается, чтобы заглянуть в мои глаза. – Ведь у тебя нет причин спасать мою маму и…
– Нет, – Дориан перебивает меня. На лбу появляются взволнованные морщины. – Дело не в этом, Мэри Лен. Просто… у меня слишком много причин спасать тебя.
Мы смотрим друг на друга, оба загрязненные кровью. Адреналин все еще течет нашими венами, а сердца
– Дориан, – касаюсь его щеки. – Уже второй день подряд спасаешь меня… спасибо, – серьезно говорю я. Мужчина стеснительно улыбается. – Но моё сердце не будет спокойным, пока я не узнаю… кто это сделал, – моё заявление Хоггарту точно не нравится. – Ты знаешь, кто это? – поднимаю брови.
В голубых глазах слишком легко прочитать правду. Он знает. Но словно боится мне сказать… Черт, почему? Я поворачиваю голову, чтобы собраться с мыслями и подобрать слова. Я имею право это знать. Кто бы это ни сделал…
Сначала мне кажется, что я начинаю терять сознание, но оказывается… эта темнота, с которой столкнулись мои глаза – это мой бывший. Он стоит посреди коридора с непроницаемым выражением лица и смотрит на нас. Его глаза буквально убивают Дориана взглядом, боже…
Мои уста начинают дрожать… Ведь он мог оказаться здесь только по одной причине… Он знает… Он знает, что натворил!
И какой-то обреченно шепот наполненный скорбью из глубин моего сердца отвечает на собственный вопрос:
– Марк Кано.
Мои вены начинают печь. Кажется, так выглядит ненависть. За что? За что он это сделал? За что кровь моей матери сейчас на моих руках??! ЗА ЧТО БЛЯТЬ?!
Не замечаю, как отпускаю Дориана и начинаю идти к этому проклятому убийце. Под его взглядом как под прицелом… И, возможно, только сейчас я осознала, что всегда под ним была. Этот человек, словно хочет лишить меня всех, кто мне дорог… Да? Этого он хочет??!! Я права??!
– Мэри, не стоит… – Дориан останавливает меня, сплетая наши пальцы. Марк замечает это, бросая молнию глазами, и идет к нам сам. – Давай я с ним поговорю.
– Он почти убил мою маму, – рычу Хоггарту. Тот опускает взгляд, словно ему стыдно за то, что не рассказал сам. – Я сама с ним разберусь, – добавляю уже мягче.
Отпускаю руку мужчины и иду к бывшему. Мы идем друг к другу. Слишком одержимо. Слишком много ненависти мы порождаем друг между другом…
Ненависти так много, что проложить путь назад уже почти невозможно…
У меня перед глазами вспыхивают воспоминания последнего часа, когда мужчина появляется в сантиметре передо мной. Нависает угрожающе, но… знает, что совершил… знает, что сделал непростительное.
– Убийца, – шиплю ему в лицо, а потом… плюю.
Это то, чего он заслуживает. И если бы я могла растоптать его достоинство сильнее, я бы сделала это. Потому что Марк Кано – изверг, и хуже всего, то, что этот изверг – любовь
На лице капо ди капи появляется звериный оскал. Он вытирает последствия моей ненависти рукой и сосредотачивается на моих красных от слез глазах.
– Это случайность, – сухо заявляет Кано.
Его тон такой, что невозможно понять на хрена он сюда пришел. Извиниться? Не похоже. Но все же ищет какого-то оправдания…
– Значит, ты целился в другого человека, да? – поднимаю брови. – В меня?
Я специально делаю это, беру его «на слабо». Я понимаю, что он целился в Дориана, но я хочу, чтобы он сказал сам. Я хочу услышать его признание. Услышать то, что он планировал убить человека! Что любовь всей моей жизни – чертов убийца!
И я не знаю после которого убийства я смогу привыкнуть к этому. Десятого? Двадцатого?? Сотого??? После которого??! Я не могу… не могу больше любить такого, как он! Кто вообще в здравом уме таких любит…
– Действительно так думаешь, малышка? – морщится бывший. – Я целился в кретина, которому ты, блять, позволяешь себя обнимать!
Он рычит на последних словах. Срывается. Хоггарт его раздражает. И он хотел его убить. Из-за проклятой ревности он готов убить человека!
– Поверь, я позволю ему делать все, что захотим мы вдвоем, понял?! – фыркаю зло я. – А ты… Кано, забудь о моем существовании! Такого как ты я никогда не подпущу к своему ребенку! – свожу брови. – Единственное, что я тебе обещаю… как ты там говорил… – мы буквально сталкиваемся губами. – …vendetta.
Я резко разворачиваюсь и бью его волосами по лицу. Сдерживаюсь из последних сил, а вот он не может… хватает меня за руку и притягивает к себе:
– Что ты, блять, заявила только что, perra?
Замечаю, что Дориану уже не хватает терпения и он делает шаги к нам. Сказала же, что сама! И я бью Кано по яйцам со всей силы. Мужчина сгибается и я успеваю раздраженно прошептать ему:
– Я сказала, чтобы ты шел на хуй, Кано.
Капо ди капи резко выравнивается и хватает меня больно за плечи. Зверя накрыла пелена безумия. Он начинает трясти меня, а я бью его изо всех сил руками, куда только могу попасть… ногти несколько раз проходятся его лицом. Марк ругается на всю больницу, что совсем недопустимо. И Дориану приходится вмешаться… даже не знаю кого он спасает в этот момент, потому что разъединять пришлось нас двоих.
– Хоггарт, блять, убирайся! Иначе в следующий раз я не промахнусь! – рычит Марк, потому что Дориан решает держать его.
Я в двух шагах от них, зачесываю волосы назад, пытаясь взять себя в руки, но ничего не получается…
– ТЫ ВЫСТРЕЛИЛ В МОЮ МАМУ! ОНА МОЖЕТ НЕ ВЫЖИТЬ! ТЫ ПОНИМАЕШЬ ЭТО??!!! ПОНИМАЕШЬ, МЕРЗАВЕЦ??!!! Я ТЕБЕ НИКОГДА НЕ ПРОЩУ!!!
На нас ошарашенно смотрит вся больница. Этого не станут терпеть, нас просто выгонят. Нельзя, надо узнать как себя чувствует Виктория. Поэтому я умолкаю и выдыхаю.