Пороги
Шрифт:
Из-за стойки вышел Илья Коринец, тот самый удлиненный юноша с синим пятном на губе, которого Нешатов уже знал в лицо.
— Знакомьтесь, это Юрий Иванович Нешатов, мой бывший ученик, а это Илюша Коринец, ученик теперешний, даже не мой, он аспирант Александра Марковича, так сказать, приемный ученик…
— Мы встречались, — сухо сказал Нешатов.
— Тем лучше. Илюша, продемонстрируйте Юрию Ивановичу читающий автомат.
На лице Коринца выразилось презрение, синее
— Чего там демонстрировать, один стыд. Позавчерашний день техники. Да и сама задача сегодня неактуальна. Вопрос был моден несколько лет назад…
— «Моден»! — передразнила Дятлова. — Наука не джинсы. А по-моему, последний вариант вполне сносен. Читает внятно, отчетливо…
— По складам, — вставил Коринец. — Буки-аз-ба.
— Не все сразу. Дайте время — научится.
Она напоминала бабушку, при которой ругают за тупость ее любимого внука.
— А голос? — спросил Коринец.
— Голос действительно неприятный. Еще повозимся и изменим тембр. Все в наших руках.
— А мне его тембр даже нравится, — это сказала Даная, внезапно возникшее из угла ржановолосое видение, улыбающееся глазами, губами, даже бедром. — Тембр властный, сразу видно — мужчина.
— Вот видите, Илюша, у нашего автомата есть даже поклонницы. Все признаки человека.
— Не все. У него нет, например, совести, а у меня, к сожалению, есть.
— Бросьте, Илюша. Мировая скорбь вам не к лицу. Давайте демонстрируйте.
— Вам же хуже. — Коринец удалился в один из углов выгородки. Возникли какие-то скрипы, пиликанье, птичий щебет, и вдруг на фоне шума зазвучал нечеловеческий, безобразный голос. Он произносил один за другим отдельные звуки:
…н-о-с-т-и — к-и…
— Стоп, — сказала Дятлова, — убавьте звук. И сколько раз вам говорить: не начинайте с середины фразы!
Короткое молчание, и снова нечеловеческий голос, правда чуть потише. Он скандировал по буквам:
н-е-о-г-р-а-н-и-ч-е-н-н-ы-е — в-о-з-м-о-ж-н-о-с-т-и — к-и-б-е-р…
Внезапно звук оборвался.
— Черт! — раздалось из угла. После синтетического живой человеческий голос, даже ругающийся, был отраден, как зеленая лесная лужайка после продымленного шоссе.
— Что случилось? — спросила Анна Кирилловна.
— Пропал звук.
— Слышу. Восстановите.
— Пробую. Все на соплях.
Несколько писков, всхлипов и скрежетов, и звук пропал окончательно.
— Неограниченные возможности кибернетики, — резюмировал Коринец, выходя из угла.
— Не иронизируйте. Еще вчера он отлично работал.
— Это проделки Картузова, — сказала Даная. — Вчера в конце рабочего дня он все тут вертелся и говорил об энтээр.
—
— Непонятно — зачем? Уж не говорю о тембре.
— Тембр — дело наживное. А вообще читающий автомат очень может быть полезен. Например, для слепых. Даже этот несовершенный образец…
Коринец мефистофельски засмеялся:
— Неужели вы всерьез думаете, что можно каждого слепого снабдить даже таким несовершенным образцом?
— Думаю, — храбро ответила Анна Кирилловна.
— А главное, не предпочтет ли этот слепой сам читать книгу пальцами, по старинной системе Брайля? Это по крайней мере не терзает слуха. Вы спрашиваете: для чего это? — обратился он к Нешатову. — Не для чего, а почему. Задание не обсуждают, его выполняют. По возможности досрочно. А нужно это или нет — судить не нам, а начальству.
— Илюша, давайте без демагогии. Вы преувеличиваете. И в конце концов нельзя успешно работать, если не веришь в идею.
— Можно. Все зависит от того, как понимать «успешно». Можно выполнять и перевыполнять план, висеть на Доске почета, получать премии…
— Видели? «И ничего во всей природе благословить он не хотел». Вот и работай с такими людьми. Пока был Толя, все шло хорошо. Идея была его, и он в нее верил.
— А кто это Толя? — спросил Нешатов.
— Толя Зайцев, наш инженер. Перешел в академический институт, где больше платят. Обычная история — утечка мозгов. Без него как без рук.
— Может быть, мне попробовать? — неожиданно для себя сиплым голосом спросил Нешатов.
— Ой, Юрочка, золотко, будьте отцом родным!
— Есть у вас схема?
— Где-то есть.
Нашли схему. Нешатов погрузился в нее. Даная стояла рядом, заглядывая ему через плечо; он коротко сказал: «Отойдите». Она послушалась. Он подошел к установке, тронул один, другой тумблер, поиграл сопротивлениями, емкостями… Наконец-то он чувствовал себя на месте. Через малое время писки и чириканья прекратились, и опять возник синтетический голос, вещавший о неограниченных возможностях кибернетики…
— Хватит, — сказал Нешатов и выключил голос.
— Юрочка, вы гений.
— Просто грамотный инженер. Даже не инженер, а техник. С этой неполадкой мог бы легко справиться Картузов, если бы соответствовал своему назначению.
Тут отворилась дверь, и вошел молодой человек в голубой джинсовой паре, худощавый, впалогрудый, — общее впечатление доски, чуть прогнутой в верхней части. Лицо красивое, хотя и немужественное. Синие глаза, смуглая кожа, мягко вьющиеся полудлинные волосы.