Порою жизнь как детектив
Шрифт:
– Кофе хочешь? – спросила Пэт.
– Нет, спасибо, только недавно пила, – Элизабет не знала, с чего начать разговор.
– Пэт, кто пришел? – раздался откуда-то старческий надтреснутый голос.
– Это ко мне, мама.
– На минутку подойди, пожалуйста, – продолжала старушка.
– Извини, Бетти, я сейчас, – Пэт вышла из гостиной.
Элизабет, оставшись одна, огляделась. Она слышала от Майкла, что отец Пэт, Джеймс, был азартным игроком и старался участвовать во всех мероприятиях, где можно просадить деньги. Это были скачки, казино, лотереи. Однажды ему сказочно
И сейчас в этом доме все говорило о бедности, как ее представляла Элизабет. Скособоченные жалюзи на окнах, запыленный, темнеющий в углу страшным зевом древний камин, продавленные, из потрескавшейся кожи диваны. И только чудесные фарфоровые фигурки на полке, да современный, с большим экраном телевизор хоть как-то украшали гостиную.
«Да, семьсот тысяч долларов, которые получит Пэт по завещанию, будут здесь совсем не лишними», – невольно подумала Элизабет.
– Извини, мама себя очень плохо чувствует последнее время. Слегла, – входя в комнату, произнесла Пэт.
Она села напротив Элизабет и без всяких предисловий спросила:
– Ищешь убийцу?
– Ищу, – так же прямо ответила Лиз.
– Кого подозреваешь? Меня?
– Еще пока никого конкретно. Пытаюсь разобраться.
– Разбирайся. Но клянусь тебе – это не я! Ты даже представить себе не можешь, как я его люблю! Любила… – поправила себя Пэт и заплакала.
Элизабет так странно было видеть плачущей эту сильную молодую женщину, что она растерялась и не знала, что ответить.
– Я не представляю, как мне теперь жить… жизнь без Майкла потеряла для меня всякий смысл. Зачем вставать, ходить, смотреть, дышать, ездить куда-то, пить и есть, если его нет на земле. Зачем все это?! – продолжала Патриция исступленно.
Элизабет, которая задавала себе эти же вопросы, потому что очень любила своего отца, тоже заплакала. Так они и сидели, эти две молодые женщины, и лили слезы по покинувшему их Майклу. Потом Пэт встала, вышла и вернулась через некоторое время с двумя чашками кофе. Глаза ее были сухими.
– Лиз, у меня есть предположение, кто убил Майкла.
– Кто же по-твоему? – Элизабет поставила чашку с недопитым кофе на столик и насторожилась.
– Шон.
– ?!
– Да, Шон. Я знаю, как он ненавидел Майкла.
– За что? Ведь Майкл так хорошо к нему относился! – Лиз была очень удивлена.
– Помнишь, как Дэвид и Шон заканчивали школу?
– Помню, хотя и смутно. А причем здесь школа? И откуда ты можешь знать про школу?
– Однажды на вечеринке Шон здорово напился и попросил подвезти его домой. Мне было нетрудно, да я и не пила совсем. Так вот, тогда-то он и рассказал про школу, про университет…
– Да причем здесь это и его отношение к Майклу?!
– При том. Дэвид ведь бесплатно учится в университете?
– Да причем здесь Майкл? – опять недоумевала Элизабет.
– При том. Когда Дэвид и Шон школу закончили, у них было одинаковое количество баллов. Но взяли Дэвида. Потому, – как утверждает Шон, – что Майкл с ректором университета в гольф играет, да и вообще дружит. Поняла теперь?
Элизабет поняла. Действительно, ректор сиднейского университета был их соседом, и с Майклом они приятельствовали. Она, правда, не задумывалась, почему на бесплатное обучение взяли Дэвида, полагая, что из-за его высоких оценок. Оказывается, все было не так просто…
Вслух она сказала:
– Все это похоже на правду. Но я не думаю, что из-за этого можно пойти на убийство.
– А я думаю. Ненависть – страшное чувство. Сильное…
– Как любовь.
– Да, как любовь, – эхом отозвалась Пэт.
Когда Элизабет ушла, Пэт вздохнула с облегчением.
Ну, вот все и позади! Теперь будет только хорошее. Она получит свои деньги, так трудно доставшиеся ей, и начнет новую жизнь. Надо еще, чтобы этот инспектор Хоскинс отстал от нее. Все выспрашивает да смотрит так подозрительно…
Пэт взяла лист бумаги и принялась расписывать, что она купит, на что потратит эту сумасшедшую сумму – семьсот тысяч долларов! Она оглядела дом, понимая, что здесь нужны перемены и улучшения. Но на это все деньги могут уйти! Может, переехать в любимый Мосман? Купить приличные апартаменты там. Ведь с домом всегда столько возни. Без мужчины трудно справляться. А в апартаментах все легче и проще. И тогда приличная сумма останется ей на наряды, уход за собой, чтобы почувствовать себя настоящей женщиной, а не матросом в юбке, как ее привыкли все называть…
Сколько времени она потратила на этого ловеласа Майкла! Ведь ни одной гонки не пропустила, чтобы с ним рядом быть, чтобы он не отвык от нее. Бежала к нему по первому его зову, по взгляду, по кивку головы. Стыдно признаться, но она даже книжки специальные покупала типа «Как удержать мужчину». Всякие новые позы придумывала, когда они были вместе, да такие, что даже Майкл поражался.
Ну и что в результате? Все реже и реже он звал ее куда-то, а хотел с ней заниматься сексом только на лодке, где-нибудь в уголке, среди старых парусов и всякого хлама. Его, казалось, заводило то, что на лодке полно людей, и в любой неподходящий момент кто-то может застать их врасплох…
Так что то, что произошло, было для Пэт выходом из положения, из которого, казалось, уже нет выхода. Он, конечно, никогда не бросил бы Белинду, не отказался бы от своего роскошного дома. А обещал это все просто так. Уж очень она приставала к нему со своими расспросами…
Хорошо, что она сказала Элизабет про Шона! Пусть знает.
Пэт пошла в гостиную, налила себе приличную порцию виски.
– За тебя, Майкл. Спасибо!
И выпила залпом, как настоящий матрос.