Порождение инферно
Шрифт:
Я уже слышала как трещит дверь в каморку звонаря из которой лестница ведет прямо на площадку колокольни где нахожусь я. Как вдруг на меня словно сошло откровение. Моя душа вдруг наполнилась сияющим светом словно от присутствия какой — то великой силы.
Наверное именно так на людей и снисходит откровение свыше. Внезапно я поняла что противостоят мне грешные, слабые и жалкие создания и они не смогут ничего сделать тому в чьем сердце горит огонь истинной веры, а в мыслях есть место только одному — Спасителю нашему! Словно воздушный шарик наполненный тёплым воздухом я вскочила на ноги, внутренняя энергия переполняла меня. Так бывало ещё тогда — в мирской жизни, меня звали другим именем от которого я отказалась придя под своды этого монастыря. Но руки мои — руки помнили. Помнили восемь лет проведенных в учебке где из нас вчерашних выпускниц военного нахимовского училища
И всё это, как оказалось было лишь для того чтобы у режима появился очередной выводок цепных псов готовых на всё и выполняющих без вопросов любые команды. Но мне несмотря на все усилия психологов, и влияние изменяющих психику препаратов всё — таки удалось сохранить не только своё внутреннее «Я», но и не потерять, честь, совесть и мораль. Инструктора ломали нас как могли вытравливая даже крохи человечности, возможно мне сохранить себя помогло то что у меня образовалась как бы вторая личность — эдакая, девушка солдат. Вот она полностью соответствовала как ожиданиям, так и жёстким рамкам психологического отбора, а я всё время обучения была как — бы сторонним наблюдателем.
Выпускной экзамен прошел без эксцессов. Нашей группе необходимо было ликвидировать лагерь боевиков окопавшихся в горах. Мы успешно справились с той задачей несмотря на то, что данные разведки оказались не совсем точными и боевиков в лагере оказалось не пара десятков, а несколько сотен. Плюс ко всему нам не удалось застать их врасплох так как у бандитов было оборудование позволившее им засечь наши вертолеты на подходе к их лагерю и даже сбить один из них. Но отсутствие фактора внезапности, множество тяжелого оружия и подавляющее численное и огневое превосходство им не помогло. Мы с напарниками метались по лагерю подобно взбесившимся лисам в курятнике. От боевиков только летели ошметки — боевая химия, нейросоматические аугментации и многолетние тренировки превратили эту, невыполнимую для обычных бойцов, операцию в избиение младенцев.
Но на второй операции я сорвалась. Подобные мне бойцы, как оказалось, были нужны, власть имущим, не только для борьбы с внешними угрозами, но и с внутренними. В частности с оппозицией и несогласными с режимом.
Не знаю почему выбор пал на меня, может из — за моей внешности, в ходе пластических операций по созданию новой личности, из меня, обычной приютской замарашки, пошедшей в кадетское училище ради усиленного, как мне тогда казалось, питания, вылепили настоящую красавицу. Черные как смоль волосы, пухлые губы, высокие скулы, восточный разрез глаз — всё создавало образ таинственной чаровницы, фигура тоже не подкачала — высокая налитая грудь, тонкая талия и крутые бедра, вкупе с точеными ногами — лишь завершали образ.
Теперь же мне предстояло действовать не грубой силой, а проявить всё то чему нас учили на занятиях по непрямому воздействию. Мне предстояло внедриться в окружении одной активистки, деятельность которой была сочтена властями опасной и деструктивной, а физическая ликвидация которой лишь усугубит ситуацию, и дискредитировать её. Внедрение прошло нормально — мне лишь пришлось изобразить случайную жертву насилия высокопоставленного чиновника желающую отомстить. Естественно для правдоподобности все предшествующие этому события были проведены в полной мере. Но чем больше я вращалась в рядах оппозиции всё ближе и ближе подбираясь к своей цели тем больше и больше на задний план отходила моя вторая личность и больше свободы получала я настоящая. Сама лидер оппозиционного движения — простая домохозяйка, мать одиночка воспитывающая единственного сына. Воспитывавшая до недавнего времени, пока его не сбил на своей навороченной машине пьяный и обкуренный мажор — сынок не последнего человека в верхах. Причём не только сбил, а куражась перед такими же дружками и размалеванные девицами, которых вез с собой, показательно добил из папиного наградного пистолета «чтобы быдло не мучилось». Естественно мажора прикрыли от любого преследования, а против бедной женщины и ее сына развернули мощную медийную кампанию обвиняя во всех грехах, и делая из неё чуть — ли не террорист номер один, закидывающую детьми машины государственных чиновников и секретоносителей. Но женщина не сломалась, она нашла в себе силы противостоять государственной машине пропаганды, нашла сторонников
И чем больше я узнавала подобных историй и сталкивалась с людьми чьи судьбы и тела искалечили преступники прикрывающиеся погонами, красными корочками и различными видами неприкосновенности, тем больше и больше становилась человеком. Пока наконец моя вторая личность словно керамическая маска не треснула и не осыпалась мелкими осколками, а я смогла вдохнуть полной грудью воздух свободы. Вдохнуть и ужаснуться от запаха скверны и гнили.
Используя все свои приобретенные способности я выследила и ликвидировала всех причастных к этому преступлению — и сынка — убийцу, и папашу покрывающего его, и прокурора, возбудившего дела против потерявшей ребёнка матери, и судей раз за разом выносящих отказы по искам к убийце, и редактора давшего команды на поливание грязью, и депутатов, в чьём бизнесе участвовал тот чиновник, и помогавших своими связями, и генералов, дающих подчиненным команды кошмарить правозащитников.
Конечно меня искали и пытались остановить, но мои учителя могли бы гордиться мной. Ни одна засада, ни одна группа перехвата и никакие оперативные мероприятия не могли меня остановить. В СМИ только и публиковали каждую неделю очередную мою жертву с перерезанным горлом и «испанским галстуком». Толстосумы боялись меня как огня, но похоже я переусердствовала с нагнетанием страха. Готовясь к очередной миссии на конспиративной квартире я узнала что штаб — квартира активистов вместе с самой женщиной ставшей знаменем борьбы с преступным режимом, уничтожены упавшим туда пассажирским самолетом. Якобы его захватили террористы, и в припадке религиозной нетерпимости направили прямо в жилые дома.
Поняв, что моя борьба бесполезна и власть будет до последнего сопротивляться позитивным изменениям решила всё бросить, тем более основные фигуранты этого дела были на тот момент мертвы, да и мои коллеги висели на хвосте, ещё одна или две акции и меня схватят. Так что мне пришлось залечь на дно. Опять сменить личность, и для надёжности прийти в монастырь.
В монастыре, неожиданно для себя я нашла успокоение моей рвущейся на части души. Проводя время в молитвах и простом, но тяжелом труде на меня снисходило умиротворение, буквально по капле, кусочек за кусочком восстанавливая душевную стабильность.
Но случились эти события. Значит настало время для того чтобы наружу снова вышла боевая единица № 2356.
Быстро спустилась в каморку в основании колокольни. Взяв в одну руку тяжеленный пестик из горшка с размоченной крупой, в другую швабру на длинной и крепкой ручке, вскинув ногу откинула засов на двери. За дверью стояли твари, теперь они для меня были лишь целями. Мгновенно распределив их по степени опасности начала действовать. Дав пройти начавшему перерождаться в монстра человеку, стоящему прямо у прохода, буквально пару шагов внутрь, одним резким движением разбила ему голову пестиком. Обогнув начавшее заваливаться тело проскочила в коридор. Удерживая шваброй на безопасном от себя расстоянии третьего нечистого, избегнув попыток схватить меня объекта № 2 в несколько движений, ломаю ему ребра, руки и разбиваю коленные чашечки. Тем не менее он всё равно продолжает тянуться ко мне щелкая видоизмененными зубами, словно какой — то зомби из дешевого фильма ужасов.
Все эти мои действия пока направлены на изучение противников, поиск их слабых и уязвимых мест, ведь сразиться, судя по всему мне предстоит с не одним десятком и даже не одной и сотней подобных существ.
Поняв что эти существа не чувствуют боли и способны к ограниченному функционированию даже утратив большую часть физических функций. Но критичная травма головного мозга всё — же прерывает их функционирование, добиваю искалеченную тварь и сблизившись с третьим, не могущим дотянуться до меня, и от того в приступе дикой ярости, ожесточенно грызущего мочало на конце швабры, ломаю ему шею. Как и предполагалось — твари живые существа, а не волшебные «зомби» из кинофильмов. Со сломанной в нужном месте шеей его парализовало. Несмотря на неподвижное тело лежащее словно мешок картошки у моих ног, тварь всё равно корчила рожи стараясь пастью дотянуться до меня. Разбила голову и ему прервав его греховное существование.