Порожденная иллюзией
Шрифт:
Арни еще раз дружелюбно мне кивает и исчезает вместе с окружившими его людьми.
Синтия берет меня под руку:
– Пойдем за столик. Доктор Беннет будет с минуты на минуту.
Едва мы переступаем порог, официантка тут же нас усаживает. «Линди» – приятное место, но не столь вычурное и будоражащее, как «Колония».
– Подожди, пока не попробуешь творожный пудинг, – говорит Синтия. – Просто пальчики оближешь.
Мы снимаем пальто и открываем меню.
– Дядя Арни очаровашка, правда? Даже не верится, что он один из самых влиятельных
Я застываю, внезапно вспомнив, где видела «душку» прежде. Арнольд «Мозг» Ротштейн – глава еврейской мафии и постоянный герой газетных заголовков. На нем больше обвинений, чем я могу сосчитать, и, по слухам, Ротштейн причастен к скандалу с подкупом «Чикаго Уайт Сокс» во время чемпионата по бейсболу 1919 года.
– Арнольд Ротштейн твой дядя? – пищу я.
Синтия передергивает плечами:
– Ох, только не говори, что не одобряешь. Вот так всегда! Стоит мне с кем-нибудь подружиться, как тут же всплывает информация о моей семье – и бац! – все кончено. Родственники Джека со мной даже не общаются.
Ее глаза наполняются слезами, и я, потянувшись, беру ее за руку:
– Конечно же, нет! Я – последняя, кто стал бы осуждать другого. Просто удивилась, вот и все.
– Уверена? – всхлипывает Синтия.
– Абсолютно. – Я с любопытством наблюдаю, как она вытирает глаза. – Сколько тебе лет?
– В июле исполнилось двадцать.
Это многое объясняет.
Она предлагает мне сигарету, но я качаю головой. Синтия прикуривает, затягивается и окидывает меня внимательным взглядом:
– Так почему твое лицо выглядит словно после боксерского поединка с Джеком Демпси?
Я смущенно прикасаюсь к щеке.
– Нет-нет, ты отлично все скрыла, – уверяет Синтия. – Я просто умею замечать такие вещи.
Кто бы сомневался.
Официантка прерывает нас вопросом, желаем ли мы сделать заказ или же будем дожидаться гостя. Синтия смотрит на часы:
– Давай поедим, да? Я голодна.
Мы заказываем, и, как только официантка уходит, я рассказываю о случившемся. Огромные голубые глаза Синтии становятся еще больше.
– Не верится, что ты сбежала! Я бы перепугалась до смерти!
Я вздрагиваю, вспомнив свой кошмарный марафон по улицам.
– Я испугалась. А теперь осталась только злость.
Синтия кивает:
– Понимаю. Хочешь, я попрошу дядю Арни помочь с этим? Он не откажется. Ты ему нравишься.
– Мы только познакомились!
– Ему нравится твой отец, а это много значит. И дядя не шутил, говоря, что в курсе всего происходящего в Нью-Йорке. Держу пари, он найдет того, кто это сделал.
Пока на стол выставляют еду, я обдумываю предложение Синтии. Конечно, будет здорово отыскать виновного. Но с другой стороны, что с ним сделает «душка» дядя Арни, когда найдет? И хочу ли я нести за это ответственность?
– Дамы, примите мои глубочайшие извинения за опоздание, – врывается в мои мысли голос доктора Беннета. – Я столкнулся
Я улыбаюсь, радуясь возможности отвлечься.
Сняв пальто, доктор поворачивается, чтобы вывести вперед свою спутницу. И когда я вижу, кто это, внутри все застывает.
Следующие несколько секунд проходят словно в замедленной съемке, каждое мое чувство обостряется. С наклеенной улыбкой и подрагивающей щекой миссис Линдсей кивает Синтии. Затем переводит взгляд на меня, и я понимаю, что, несмотря на чистое пальто, под ним все то же потрепанное платье, в котором эта безумная на меня напала. Наши глаза встречаются, и мне хочется бежать, но я будто примерзаю к стулу, даже когда губы миссис Линдсей складываются в идеальную «О».
И тут раздается крик. Я наконец вскакиваю, опрокинув стул. Поначалу слов не разобрать – это просто нечеловеческий душераздирающий вопль. Миссис Линдсей стискивает кулаки, и я хватаю сумочку и отпрыгиваю назад, налетев на мужчину, обедающего за соседним столиком. Весь ресторан буквально замирает, пока вокруг разливается этот ужасный звук.
И тогда из общей какофонии вырывается слово.
– Ведьма! – кричит миссис Линдсей. – Ве-е-е-е-едьма!
– Боже, женщина! – Доктор Беннет удерживает сумасшедшую за руку, едва она делает выпад в мою сторону.
Хорошо. Потому что нож уже перекочевал из сумочки в мою ладонь.
Синтия хватает пальто и вытаскивает меня из ресторана, оставив Беннета самого разбираться со своей по-прежнему воющей спутницей. Через секунду я уже в машине, а двери закрыты и заперты.
– Увези нас отсюда поскорее, Эл, – говорит Синтия водителю, а затем поворачивается ко мне. – И что это было? Мне нельзя ввязываться в скандалы. Семьи, моя и мужа, меня прикончат – правда, по разным причинам. Эта ведь женщина с последнего сеанса, на который я приходила?
Я киваю, стуча зубами.
Синтия протягивает мне мое пальто и ждет, пока я оденусь.
– Что с ней такое?
Я трясу головой:
– Думаю, она сумасшедшая. – И рассказываю о том, как миссис Линдсей набросилась на меня в парке.
– Хочешь сказать, за неделю на тебя уже дважды нападали? Тебе стоит носить пистолет.
В ответ я достаю нож. Его лезвие мерцает, отражая огни Бродвея.
– С этим мне привычнее.
Мгновение Синтия просто таращит глаза и вдруг смеется:
– Ты носишь заточку? – Она вытаскивает из кармана своего пальто маленький пистолет.
Мы молча смотрим друг на друга, пока автомобиль прорывается сквозь поток. А потом начинаем хохотать – одновременно с облегчением и некоторой долей истерики.
Похоже, я наконец-то нашла подругу.
* * *
Следующим утром я решаю поспать подольше, позволив матери самой приготовить себе завтрак. После ночных неприятностей я все равно не очень голодна. Мама и Жак куда-то уходили, но теперь вернулись и тихо беседуют в гостиной.