Порт-Артур (Том 2)
Шрифт:
– Я вас приведу в христианский вид! Не поможет винтовка - испробуете розг, а там - на фронт, коль ноги носят! Фельдфебель, кто у тебя еще значится провинившимся?
– обернулся он к подбежавшему к нему рысцой Назаренко.
Вытащив из-за обшлага бумагу, фельдфебель зачитал несколько фамилий.
– Всем по десять часов, а эту сволочь завтра через одного перепороть, распорядился Чиж, отходя от солдат.
Поодаль группа матросов угрюмо следила за происходившим. К Звонареву подошел Любимов и, взяв его под руку, отвел в сторону.
–
– Не думаю, чтобы это многих опечалило.
– Это верно, но ведь пойдет суд, расстрелы, что может вызвать новый бунт, в котором и мы с вами можем пострадать.
Прапорщик пообещал обо всем этом довести до сведения артиллерийского начальства. В это время к нему подошла старая фельдфебельша, мать Шуры, и низко поклонилась.
– До вашей милости, Сергей Владимирович, - проговорила она.
– Здравствуйте, Саввична, как живете?
– Бог грехи терпит, носит еще земля. Хотела я спросить вас о дочке своей: что она - жива, цела? Умом кляну ее, а сердце все же тоскует. Одно ведь дите у меня на свете...
– Жива и здорова, вчера была на Залитерной.
– И не одумается, не бросит его, окаянного!.. Сбил с пути глупую девку, опозорил, а потом бросит. Кому она такая будет нужна? Другой раз думаю, уж лучше бы убило ее...
– вздохнула Саввична.
– Коль увидите, передайте ей мое родительское благословение.
Простившись с Саввичной, Звонарев зашагал по береговой дороге в Артиллерийский городок. В Управлении он застал Тахателова. Узнав о возможности получить в порту электропровод, Тахателов пришел в восхищение.
– Хитер, как муха, наш прапорщик! Кого хочешь на кривой объедет! Недаром Варю вокруг пальца обвел, - смеялся полковник.
– Эка невидаль, глупой девчонке вскружить голову!
– бросил Белый. Провод достать куда труднее! Загляните, пожалуйста, ко мне, жена вас хотела видеть, переменил он тон.
Мария Фоминична встретила Звонарева вопросом, где Варя и почему она давно не была дома. Прапорщик поспешил успокоить ее, рассказав и о Варе и о Кате.
– За Катю я никогда не беспокоюсь, она глупостей не наделает, а вот что взбредет в голову Варваре - этого никто предвидеть не может. Вас-то она кормит?
Звонарев поблагодарил.
– Пока есть чем, будем вас питать, как можем. Муж считает вас одним из самых нужных офицеров в артиллерии. Увидите Варю, передайте, чтобы она завтра обязательно пришла домой; поди вся грязная! Да и мальчонку с собой пусть приводит.
Звонарев вышел. Вечерело. Стрельба по городу прекратилась, и прапорщик быстро дошел до штаба Кондратенко.
Там он застал подполковника Рашевского, Науменко и Бутусова. Они благодушествовали за чаем. Прапорщику тотчас предложили чай с лимоном, который уже был большой редкостью в Артуре. Звонарев доложил Рашевскому о достигнутых успехах.
–
Звонарев рассказал о магическом действии записки Сахарова. Все трое присутствующих громко расхохотались.
– Ворон ворону глаз не выклюет, рука руку моет, - в один голос проговорили Науменко и Бутусов.
– Умение со всеми ладить - драгоценнейшее свойство человеческого характера, - заметил Науменко.
– Сам Роман Исидорович является образцом такого человека. Даже с нашими артурскими генералами, враждующими друг с другом, он один со всеми сохраняет дружеские отношения.
– Самое главное - он завоевал горячие симпатии Веры Алексеевны, не раболепствуя перед ней и сохраняя чувство собственного достоинства, произнес Бутусов.
– Я когда-то служил вместе со Стесселем в Ростовском гренадерском полку. Я был прапором, а он поручиком. Он и тогда не блистал умом, хотя и был прекрасным строевиком, танцором, весельчаком и выпить был не дурак. Там же в полку служил и отец Веры Алексеевны, капитан Иевлев. К пятидесяти годам он едва добрался до капитана, зато обзавелся шестью дочерьми. Одной из них и была Вера Алексеевна.
– Чем же ее прельстил Стессель?
– поинтересовался Науменко.
– Не век же ей было сидеть у отца на шее. Девка она была умная, энергичная. Быстро раскусила своего будущего супруга и решила сделать ему карьеру. Заставила держать экзамен в Академию генерального штаба, но он три раза ездил и три раза провалился. Тогда по совету Куропаткина, друга детства Стесселя, он перевелся на Дальний Восток. Служить здесь было спокойнее и легче было выдвинуться. Так с помощью жены Стессель сделал карьеру, получил крест и чин генерала.
– А помните, как в тысяча девятьсот третьем году здесь побывал Куропаткин проездом из Японии? Принимали его с треском и помпой!
– проговорил Рашевский.
– Тогда на маневрах Фок брал Артур, а Стессель защищал. Фока признали побежденным, а Стессель за особое отличие по службе получил генерал-лейтенанта. И тут, конечно, не обошлось без Веры Алексеевны.
– Хорошо жить за спиной такой жены, - улыбнулся Науменко.
– Сам Стессель временами держится другого мнения. Не раз пытался удрать от нее, но она крепко держала его на привязи, - улыбнулся Бутусов.
– Как ни странно, а несомненно судьба Артура в какой-то степени зависит от капризов пусть не глупой, но все же женщины, совершенно не разбирающейся в военном деле, - задумчиво бросил Рашевский.
– Пока ее продовольственные запасы не иссякнут, она не будет настаивать на немедленной капитуляции. Сейчас она загребает большие деньги, продавая свою живность по умопомрачительным ценам, - отозвался Бутусов.
– Мы должны быть готовыми ко всяким случайностям. Никто не знает, о чем думает и о чем не думает госпожа Стессель, - иронически заметил Рашевский.