Порт-Артур (Том 2)
Шрифт:
– Доктор, миленький, не делайте его калекой!
– взмолилась Варя.
– Вы же сестра и поэтому должны понимать, что правая нога уже поражена гангреной. Сегодня мы отнимем только до колена, завтра выше колена, а через день по самое бедро.
– Я умоляю вас, подождите еще хоть день! Если рану хорошенько очистить, быть может, удастся сохранить в целости ногу.
– Я решительно отказываюсь. Быть может, вы согласитесь на это? проговорил Гюббенет, обращаясь к Миротворцеву.
Миротворцев внимательно
– Общий хабитус прекрасный. Сердце здоровое, упитанность вполне удовлетворительная, никаких даже отдаленных признаков цинги не имеется. Да я его и раньше встречал, юноша - кровь с молоком. Куда ни шло, попробую подождать с ампутацией день-другой. Авось молодой организм справится!..
– Как хотите, как хотите, но я снимаю с себя всякую ответственность, отозвался Гюббенет.
Врачи начали готовиться к операции.
– Наркоз, - скомандовал Миротворцев.
Операционная сестра - Верочка Гаршина - наложила маску на лицо прапорщика и стала капать хлороформ.
– Ручаетесь, что не закатите истерики, когда начнем резать вашего жениха?
– в упор спросил Миротворцев.
– Ручаюсь, - без колебаний ответила Варя.
Операция продолжалась более двух часов. Раны были глубоко вскрыты, очищены от гноя и инородных тел. Затем на них наложили швы, затампонировали и забинтовали. Пот катился с лица Миротворцева, когда он отошел от операционного стола. Гюббенет все время давал ему короткие советы и помогал при операции.
– Мы сделали все возможное, даже невозможное, чтобы избежать ампутации.
Теперь все зависит от стойкости его организма, - заверил Гюббенет девушку.
Звонарева поместили в палате в верхнем этаже главного здания больницы Красного Креста. Соседи оказались также артиллеристами-офицерами. Капитан Вахнеев был ранен еще в августе и давно уже поправился, но продолжал отлынивать, лежа в госпитале. Поручик Соломонов два дня тому назад был ранен на том же третьем форту, где и Звонарев. Третьим оказался старый знакомый Звонарева по Цзинджоускому бою, подпоручик Садыков. Его тяжелая рана в голову заживала с большим трудом. К тому же пристрастие к наркотикам, и в частности к опиуму, сильно мешало процессу заживления.
Появление Звонарева в сопровождении Вари внесло свежую струю в однообразную жизнь палаты.
– Нашего полку прибыло, - весело объявил Вахнеев.
– Вы, Варя, не горюйте, тут врачи чудеса творят. Недавно капитану Ружицкому отрезали голову, а потом по ошибке пришили чужую, какого-то солдата.
– И представьте, он сразу поумнел, - добавил Соломонов со своей постели.
– Поэтому мы вносим предложение заменить головы и некоторым нашим генералам вроде Стесселя. Авось они станут похрабрее и посмекалистее, закончил Садыков.
– Последнего, к сожалению,
Звонарева с большим трудом разбудили от наркотического сна.
– Теперь ему нельзя давать спать, - объявила Варя.
– Не беспокойтесь, у нас покойник проснется, не то что ваш больной, уверял Вахнеев.
Потянулись длинные, тяжелые дин. Звонарев находился между жизнью и смертью. Температура все время лихорадочно прыгала. Миротворцев заходил по несколько раз в день, щупал пульс, осматривал ноги, качал головой и уходил.
Когда жар спадал и воскресала надежда на выздоровление, Варя, осунувшаяся и побледневшая за это время, оживала и начинала усиленно кормить больного бульоном. Затем она радостно бегала по больнице, сообщая всем об улучшении состояния прапорщика. Но как только температура опять взлетала до сорока одного и выше, она сразу каменела, неподвижно сидя у постели больного, и внимательно следила за его пульсом.
Веселые соседи по палате тоже делались серьезнее, исчезали громкие разговоры и смех, в палате воцарялась гнетущая тишина.
– Все же придется ампутировать ногу, - грустно проговорил Миротворцев на третий день.
– Ох!
– схватилась рукой за сердце Варя.
– Больше нельзя ждать ни одного часа, - добавил доктор.
Опять полуобнаженное, искалеченное тело Звонарева распласталось на белоснежном операционном столе, около которого поместились Гюббенет и Миротворцев. Тут же находилась Варя.
– Прошло три дня, но гангрена мало подвинулась вперед. Это говорит, что организм стойко борется с ней. Быть может, дальше дело пойдет на поправку, говорил Миротворцев.
– Едва ли это так. Давайте все-таки поищем гнойник, - нехотя согласился Гюббенет.
Варя с трепетом следила за тем, как блестящая сталь с легким треском разрезала кожный покров и погружалась в тело. Кровь брызгала в разные стороны и тонкими темными ручейками сбегала вниз. Ассистирующая сестра поспешила наложить зажимы на кровеносные сосуды. Миротворцев быстрыми и точными движениями сделал два глубоких разреза. Затем раздвинул кран раны и ощупал что-то внутри нее.
– Мое предположение верно. По-видимому, гнойник находится здесь.
Приготовьте тазик, сестра, - распорядился он.
Еще движение скальпелем - и из раны хлынул желто-золотый гной.
– Абсцесс вскрыт. Теперь его надо только как следует вычистить, - бросил Гюббенет.
– Пульс слабеет, - тревожно сообщила Вера Гаршина, дававшая Звонареву наркоз.
Миротворцев схватил руку больного.
– Два шприца камфары, да поскорее!
Недавно еще красное от жара лицо Звонарева быстро бледнело, принимая желтовато-восковой оттенок, глаза рстекленились, нос заострился и все тело покрылось крупными каплями пота.