Порт-Артур (Том 2)
Шрифт:
– Опять проворонили, сволочи! Не менее двух полков японцев заняли гору.
Изволь-ка теперь выбивать! Надо действовать немедленно, а то к утру так окопаются, что их не выкуришь.
– Вашбродь!
– появился в дверях Буторин.
– Японец засел в бетонный блиндаж, поставил пулемет и не дает нашим подойти. Пока не разрушим блиндажа, нам его не выбить.
– Как же это сделать?
– Подползти и закидать подрывными патронами, - предложил матрос.
– Надо сначала разобраться, где наши и где японцы, а
– Мы можем, - отозвался из-за двери Блохин.
– Юркин со мной пойдет, а сказочник останется с прапорщиком.
– Откуда вы взялись?
– удивился Звонарев.
– Мы за вами, вашбродь, что ниточка за иголочкой. Где вы, туда и мы поспеваем, - отозвался Ярцев.
– Как услыхали свист Блохина, к нему и кинулись, а затем и вас нашли.
– Надежные ребята?
– спросил Гурский, кивнув в сторону артиллеристов.
– Вполне.
– Вот и отлично! Вы пойдете в обход справа, а ты, Буторин, возьмешь кого-нибудь с собой и зайдешь слева.
Разведать надо подступы до самого блиндажа, только осторожно. Поняли?
– Так точно!
– ответили разведчики.
Солдаты и матрос вышли.
– Познакомьтесь, пока, Сергей Владимирович, с устройством подрывных патронов, - предложил моряк.
– Я думаю ими забросать блиндаж. Вы атакуйте его справа, а я слева, - распределил он роли.
Подрывные патроны представляли собой шестифунтовые пироксилиновые шашки с коротко обрезанным бикфордовым шнуром в качестве запала. Его надо было зажечь от тлеющего фитиля и затем бросить.
– Лежа дальше двадцати шагов такую тяжесть не забросишь, - заметил Звонарев.
– Подползти же незамеченным на более близкое расстояние очень трудно.
– Да, дело рискованное. Может быть, вы хотите отказаться от него?
Прапорщик посмотрел на серьезное, чуть насмешливое лицо собеседника.
– Я давно бы вас поставил об этом в известность, господин лейтенант.
– Что так официально? Все мы люди, все человеки, и все за свою шкуру трясемся! Я откровенно скажу про себя - боюсь, но иду. Думаю, что и вы испытываете то же чувство.
– Ради чего вы идете на риск? В чаянии награды, из удальства или хотите пощекотать свои нервы опасностью?
– Ни то, ни другое. Знаю, что это-долг перед родиной, - задумчиво ответил лейтенант.
– Так же, как и вы, - добавил он, помолчав.
– Родина - отвлеченное, но великое понятие. Его часто даже не сознаешь, но в конечном счете все делаешь именно для нее, - согласился Звонарев.
Вернувшийся Блохин подробно доложил, как легче всего добраться до блиндажа. Затем подошел Буторин. Условившись окончательно о действиях обеих партии, Звонарев и лейтенант вышли наружу и двинулись к цели. Быстро пройдя окопы, занятые стрелками, они разделились. Звонарев с Блохиным поползли влево, укрываясь в каждой яме, в каждой воронке.
Ночь стала светлее.
Временами прапорщику казалось, что у него сердце готово выскочить из груди. Он останавливался, чтобы перевести дух и взять себя в руки.
Мгновениями он совсем уже решал вернуться назад и отказаться от намеченного предприятия, но рядом слышалось сильное приглушенное дыхание Блохина, который, ловко лавируя между препятствиями, безостановочно двигался вперед, и Звонареву становилось стыдно за свое малодушие.
– Уже скоро доберемся, - шепнул Блохин и начал сворачивать вправо.
Вдруг перед ними выросла темная фигура японского часового. Оба замерли на месте. Но часовой смотрел куда-то вверх и не замечал их. Постояв немного и крякнув по-утиному, он повернул к своим окопам. Прапорщик и солдат облегченно вздохнули.
До блиндажа было уже совсем близко. Его гребень ясно темнел на фоне неба.
Отчетливо доносились голоса японцев. Выбрав воронку побольше, оба лазутчика забрались в нее, тесно прижавшись друг к другу.
– Начинайте, Сергей Владимирович, - шепнул Блохин и, вытащив из жестяной коробки зажженный фитиль, поочередно приложил его к запалам шашек, которые загорелись с легким треском. Затем, быстро вскочив, Звонарев и Блохин изо всей силы швырнули патроны в сторону японцев и тотчас припали к земле.
Раздался оглушительный грохот, дождем посыпались комья земли, доски, камни. Вслед за этим грохнули еще два взрыва справа, и, как бы в ответ им, в самом блиндаже вспыхнул ослепительный огонь, сопровождаемый страшным грохотом. Переждав немного, Звонарев осторожно поднял голову. Блиндаж осел посредине и ярко горел изнутри. С диким ревом японцы стремительно выскочили из окопа и, давя друг друга, без ружей, без амуниции, исчезли за горой.
– Бей их, крой, мать перемать!..
– вскочил Блохин и бросился за ними.
– Куда ты?
– звал его Звонарев.
Солдат, размахнувшись, кинул вслед бегущим еще один патрон, увеличив панику среди японцев. Все русские окопы оказались пустыми. Звонарев поднялся и подошел к взорванному блиндажу. Тут он при свете пожара увидел Гурского и Буторина.
– Все вышло как нельзя лучше, Сергей Владимирович, - радостно встретил его лейтенант.
– Теперь надо окончательно добить японцев. Тащи-ка сюда наши гостинцы!
– крикнул он матросам.
Из темноты выкатили три шаровых мины и, подняв на руках на бруствер, начали полегоньку сталкивать под гору.