Порт семи смертей
Шрифт:
Вначале это вызвало удивление местных, но потом решительные крики разнеслись по ближайшим улицам, как набат.
Татаринов с благодарностью посмотрел на солдата, этот поступок был необходим сейчас больше, чем какие-либо слова. Чувство несломленного духа нужно было и ему самому.
– Нам нужно где-то дождаться темноты, – сообщил командир негромко стоящему рядом Голицыну.
– Предлагаю вернуться в полуразрушенное здание рядом с местом попадания крылатой ракеты. Опять же, запах Родины.
– Шутишь, старший
– Там неплохое место, чтобы держать оборону. Открытое пространство метров на сто, в три стороны, с тыла пара переулков, но лучше все равно ничего не найдешь.
– Согласен…
Понимая, что ему потребуется еще люди, он спросил через Серова у местных, где они могут пополнить свои ряды.
– После такого поражения никто не пойдет воевать вместе с русскими, тем более что оппозицию возглавляет Андрэ Саваш, а он пленных не берет.
– В общем, так, товарищи аборигены…
– Так и переводить? – уточнил капитан Серов.
– Отфильтруй, мозги-то есть… – И продолжил: – На нашем корабле мы привезли не только муку, но еще и много чистой пресной воды. Каждый, кто возьмет в руки оружие, получит тонну питьевой воды!
Данное известие обрадовало, ополченцы одобрительно закивали.
Беглецы разбили свой лагерь в разрушенном трехэтажном здании гуманитарной миссии.
Когда, усталые и злые, они ввалились внутрь, две женщины встретили русских криками и жестами, которые не поддаются описанию. Однако, когда появились местные мужчины, бабий бунт сам собой улегся.
Настало время для того, чтобы зализать раны и заново собраться с мыслями.
Когда под вечер в Нью-Йорк пришла информация о том, что взвод морских пехотинцев полностью уничтожен в Джибути, представителю России Новикову в дверь постучал Жерар-Луи Винье. Ну, это если называть вещи своими именами, а на дипломатическом языке: «Представитель Франции попросил о встрече».
Русские с французами снова встретились за длинным столом в комнате для переговоров.
Новиков не стал брать с собой секретаршу, что сильно расстроило Винье.
«Больше никаких сисек», – подумал Новиков.
Он примерно понимал, что сейчас будет. Перебив русских солдат, французы пришли выказать свои искренние соболезнования. На такое никто не способен, наверное, ни американцы, ни японцы, и уж тем более немцы, которые ценят воинский труд и воинские традиции.
Как оказалось, Сергей Петрович ошибался. Французская кривоносая жаба пригласила его для того, чтобы они вместе, вместе, сука, пошли в ресторан и отметили завершение напряженности, которая возникла между их странами, по, как выразился француз, «случайному недоразумению».
Новиков не служил в армии, он был всего один месяц на сборах, получил погоны … Но охотиться любил, а поэтому он легко представил в воображении,
Новиков понимал, что отказаться он не может, так как все-таки есть глобальные интересы. Будь проклята дипломатия! Он обязан терпеть, его весь вечер будут возить мордой по тарелке с каким-нибудь бульоном или пюре за двести долларов, а он в это время может только улыбаться и говорить на их языке.
Информации было крайне мало, но маленькая надежда на то, что хотя бы несколько человек уцелело, оставалась. Чтобы чувствовать себя хоть немного уверенно, он должен был получить из Москвы более точную информацию. Что и как. Чем закончилось. Торопиться не имело смысла.
– Предлагаю встретиться через три дня, как раз вечер пятницы. Закажем столик в хорошем ресторане, оставляю это на ваш выбор, мы придем с Еленой вдвоем.
Новиков поспешил раскланяться, ему показалось, что французский дипломат обрадовался…
Не успели солдаты разместиться по этажам, как примерно через пятнадцать минут пришел один из местных и сказал, что им нельзя здесь оставаться. Чтобы сохранить свое местоположение в тайне, необходимо людей передислоцировать с одного места на другое, причем сделать это незаметно для глаз сторонников оппозиции, которые наверняка также были в этом городе. Возможно все. И постоянная слежка, и штурм со стороны французов, в результате которого их разобьют окончательно.
– Фатима, – подсказал Диденко.
Сидящий на офисном стуле Голицын подтвердил, что это вполне нормальная идея.
– А что, приветливая баба, четырех мужиков от говна отмыла, так, может, и тридцать примет.
Чтобы отвести возможную слежку, грузовик, который оставался в их распоряжении, морпехи отправили по одному маршруту, а сами по переулкам дошли до двух микроавтобусов и набившись в них, как сельди, направились к гостеприимной Фатиме.
Видимо, снова ее муж работал в порту, а ее дочь торговала телом или на улицах города, или, если ее не отпустил Пожаров, продолжала подмахивать и отъедаться непосредственно на сухогрузе.
Когда в дверь дома постучали, Фатима варила у себя на кухне небольшую курицу или что-то неведомое, но с тем же запахом. Голицын включил все свое обаяние на полную катушку. Насобирали пять штык-ножей и даже пару сухпайков приложили сверху. Стоя на пороге и не видя никого, кроме Голицына, в руках которого было ценное добро, женщина задумалась, что же за все это предстоит сделать. Первое, что пришло ей на ум – немного приподнять юбку и кокетливо пожать плечами. Как все просто.
Поручик не мог объяснить, сколько человек ей придется принять, и стоять дальше на пороге не мог. Отдав ей плату и постоянно улыбаясь, как идиот, вошел первым.