Портфель учителя
Шрифт:
– Может, хватит? – уставилась я на учителя.
Но смеяться он не прекратил, и было в его смехе что-то странное. Что-то похожее на радость мальчишки, с довольным видом давящего муравьев.
– А вот не хватит!
Это что же получается? Учитель, зная, что я ненавижу «Гигантов», попросту насмехался надо мной! Ему было весело!
– Знаете что? Дерьмо эти ваши «Гиганты»! – возмутилась я и вылила все содержимое своей чарки в пустую.
– «Дерьмо», значит… Не слишком подходящее для юной леди слово, – заметил учитель совершенно спокойным голосом. Выпрямившись даже сильнее обычного,
– Никакая я не «юная леди».
– Ох, прошу прощения за грубость.
В воздухе между нами повисло напряжение. Учитель оказался в более выигрышном положении, ведь «Гиганты» все-таки победили. Какое-то время мы в молчании выпивали, даже не заказывая закуски, мы просто осушали чарку за чаркой. В итоге мы оба здорово напились. Все так же молча расплатившись, вышли из бара и разошлись по домам. С тех пор мы ни разу не разговаривали.
Кстати, я, оказывается, провожу время только с учителем. Ни с кем другим я в последнее время не выпивала в баре, не прогуливалась по городу и не ходила смотреть на что-нибудь интересное. А с кем я проводила столько же времени до встречи с учителем? Я пыталась вспомнить, но ничего на ум не приходило.
Все верно – я была одна. Одна ездила на автобусе, одна ходила по городу и за покупками, одна выпивала. Правда, сама я не изменилась – рядом с учителем я чувствовала себя, в общем-то, точно так же, как и раньше, когда все делала одна. Раз так, то, кажется, нет никакой необходимости искать встречи с учителем, но быть рядом с ним как будто более… правильно? Хотя и «правильно» звучит как-то странно. Наверное, это что-то вроде того, как порой хочется взять купленную книгу и поставить ее на полку, не снимая с обложки рекламную бумажку. Интересно, а если бы учитель узнал, с чем я его сравниваю, он бы рассердился?..
Так вот, пока мы с ним игнорируем друг друга в баре, мы похожи на книгу и ту самую рекламку, почему-то лежащие отдельно друг от друга. Но и просто взять и исправить эту неправильную ситуацию я не могу. Учитель, полагаю, думает точно так же. А значит, мы так и продолжим делать вид, что незнакомы.
Как-то раз мне пришлось по работе съездить на Каппабаси. День стоял ветреный, и в одном тонком пиджаке было холодно. Это был уже не промозглый осенний ветер, нет. В тот день ветер дул уже совершенно зимний, холодный и резкий.
На Каппабаси много оптовых магазинов посуды. Там продается разная кухонная утварь: кастрюли, горшки и котелки, миски, тарелки и прочая мелочь. Так что, закончив с делами, я бесцельно бродила по магазинам, рассматривая ассортимент. Вот стоят, вставленные одна в другую, медные кастрюли. Все они одинаковые, отличаются только размером – каждая следующая чуточку меньше предыдущей. А перед входом в магазин установлен огромный глиняный горшок.
В магазинах много самых разных лопаточек и деревянных ложек, есть и лавки с ножами. За стеклом витрины видны разные ножи – большие ножи, ножи для овощей, ножи для сашими… Есть даже кусачки для ногтей и садовые ножницы.
Привлеченная блеском ножей, я зашла в магазин и увидела в уголке множество терок. На ручке, на которой они висели, был прикреплен лист плотной бумаги с надписью: «Распродажа терок».
Взяв
– Почем такая?
– Тысяча иен, – ответила девушка в фартуке. – Ровно тысяча, вместе с налогом.
Речь ее была немного нечеткой – я с трудом разобрала конец фразы. Заплатив тысячу иен, я забрала свою терку и покинула магазин.
Вообще-то, терка у меня уже была. Но такое уж это место – каждый раз хочется купить хоть что-нибудь. В прошлый раз, например, я купила большую железную кастрюлю. Я подумала, что она пригодится, если соберется много гостей. Только вот я почти никогда столько народу не приглашаю… Да даже если гости и собирались, я никак не могла придумать, что же приготовить в такой непривычно большой кастрюле. В итоге она так до сих пор и стоит в кухонном шкафу.
А терку я купила, решив подарить ее учителю. Любуясь сверкающей сталью ножей, я почему-то захотела встретиться с ним. Я захотела встретиться с ним, пока рассматривала острейшие ножи, одно прикосновение к которым грозило закончиться порезом. Не знаю уж, почему сверкание лезвий вызывало такие чувства, но мне ни с того ни с сего захотелось повидаться с учителем.
Я хотела купить большой кухонный нож и потом подарить его учителю, но в его доме такой подарок казался неуместным. Он совершенно не подойдет к той влажной, сумрачной атмосфере, что царит в жилище мужчины. Поэтому я решила купить хорошо наточенную терку. Тем более обошлась она всего в тысячу иен. Было бы обидно потратить в десять раз больше и не получить никакого результата.
Не думаю, что учитель – настолько бессердечный человек, но он – неисправимый фанат «Гигантов», поэтому полностью доверять ему я не могу.
И вот какое-то время спустя я наткнулась на учителя в том самом баре. Он по-прежнему притворялся, что не знает меня, и я, невольно поддавшись его настроению, делала точно так же.
Он сидел за стойкой через два стула от меня. Между нами сидел одинокий мужчина. Он читал газету, потягивая саке. А за ним, закрытый от меня газетой, был учитель. Он заказал себе отварной тофу, и я попросила то же блюдо.
– Холодно сегодня, – заметил бармен, и учитель кивнул.
– И правда, – кажется, таким был тихий ответ учителя, но за шуршанием газеты я ничего не расслышала.
– Действительно, что-то резко похолодало, – согласилась я, прячась за газетой в руках незнакомца, и учитель бросил взгляд в мою сторону. Он выглядел слегка удивленным.
Наверное, мне стоило хотя бы приветственно кивнуть, но я не могла пошевелиться и сразу же отвернулась. Я буквально почувствовала, как позади мужчины с газетой учитель медленно повернулся ко мне спиной.
Нам обоим подали заказанное, и мы одновременно и с одной скоростью начали есть тофу, затем – все так же с одной скоростью – опустошили чарки, и пьянели мы тоже одинаково. Мы оба нервничали, а потому алкоголь одурманивал меньше обычного.
Мужчина с газетой даже не думал уходить, и мы с учителем, сидя по обе стороны от него все так же спиной друг к другу, продолжали демонстрировать спокойствие.
– Вот и закончился национальный чемпионат, – обратился незнакомец с газетой к бармену.