Портрет дамы
Шрифт:
Человек, окликнувший Отто пробрался к нему сквозь густую листву деревьев и кустарники. Это был скромно одетый мужчина среднего роста, лет пятидесяти, черные с проседью волосы были аккуратно причесаны, черные глаза на смуглом лице выдавали уроженца южных провинций.
– Извините меня, мсье, я школьный учитель, заведующий местным музеем, который сам и организовал. Жак Лафар, - представился он.
– А я, писатель, Пеьр Готье, - отрекомендовался Отто, - собираю местные легенды, предания.
– О! Я мог бы Вам многое рассказать! Давно занимаюсь историей этих мест. Все началось с мальчишек,
– Да, с огромным интересом! Это далеко?
– Там, в деревне, километрах в пяти.
– Ну, тогда воспользуемся моим "пежо".
Деревня находилась ниже по течению реки, на самом берегу, поросшем ивами и кустарником, школа - двухэтажное строение с островерхой крышей, покрытой красной черепицей, стояла на возвышенности в самом центре деревни. Музей располагался в помещении школы и занимал две небольшие комнаты, в одной были собраны доспехи и оружие рыцарей средневековья, во второй на стенах висели картины, изображающие эту местность в те давние времена, когда высился еще замок, ныне разрушенный временем. На стеллажах вдоль стен были собраны образцы посуды, дамские украшения, элементы лепки, некогда служившие отделкой стен и потолка, обломок каминной решетки и даже старинная библия.
– Интересные у Вас экспонаты, - заключил Отто, осмотрев музей.
– Все это удалось собрать там, в разрушенном замке, если поискать, то можно найти еще много интересного, есть подземные помещения, ныне заваленные, но ребята мои раскопали некоторые из них, там и нашли эти вещи.
– Скажите, а никаких старинных картин вы не находили? Обычно в замках было принято хранить портреты предков.
– Мы нашли в подземных комнатах несколько картин, возможно портретов, но они все в ужасном состоянии, даже невозможно определить, что изображено на них, поэтому я их и не выставил.
– А можно на них взглянуть?
– Конечно можно. Вот, пройдемте сюда.
Жак провел Отто в еще одну комнату, где были собраны остатки картин, обнаруженных в замке. Отто достал из кармана лупу и внимательно осмотрел поверхность полотен, ничего не напоминало того, что он искал, скорее всего, это были портреты бывших владельцев замка, выполненные довольно грубо, не представляющие интереса.
– Интересуетесь живописью?
– спросил Жак.
– Да, меня, в основном, интересуют работы старых фламандских мастеров.
– Тогда эти картины Вас не заинтересуют. Это все грубая мазня, не более, хотя от них мало что сохранилось, но руку мастера я могу определить и по остаткам полотна.
– Вы художник? Это Ваши картины, там в зале?
– Да, некоторые из них мои. Называть меня художником было бы слишком громко, я просто любитель, но в живописи разбираюсь, я изучал старинную живопись, правда, я самоучка, специального образования не имею, но ценность картины определить могу. Здесь ничего интересного нет. Если что-то ценное и было, то хозяин, вероятно, вывез его, когда покинул свой замок.
– Вы считаете, что замок был покинут? Хотя и так понятно, что замок заброшен давно.
– Замок покинут
– Интересно, что говорит легенда об этих местах?
– Хотите послушать?
– Да, если не возражаете, то даже кое-что запишу, я ведь собираю предания старины, мне будет очень интересно услышать легенду здешнего края.
– Так, вот, - начал свой рассказ Жак, - принадлежал этот замок некому виконту де Ламберу. Была у него дочь, красавица, и розарий, остатки которого Вы видели на развалинах замка. В дочь был влюблен один художник, и жили бы они счастливо, если бы не любовь инквизитора.
– Любовь инквизитора?
– Да, мсье, сам инквизитор влюбился в дочь виконта, он арестовал ее по обвинению в колдовстве, хотел силой заставить полюбить себя, а когда та ему отказала во взаимности, отправил ее на костер. Сказывают, что он силой овладел ею, и у нее родился сын, которого инквизитор отдал в монастырь.
– А как же художник? С ним что стало?
– Сведений о нем нет, он отправился на Ближний Восток, на Святую землю, видимо, там и сгинул. А виконт, после гибели дочери, собрал отряд рыцарей и напал на монастырь, где жил инквизитор. Монастырь защищали рыцари-тамплиеры, но виконт разбил их и убил инквизитора, а сам, опасаясь преследования, вместе со своим отрядом ушел на остров Руян, теперь это остров Рюген, в Германии.
– А Вам ничего не говорит фамилия Готфруа?
– спросил Отто.
– Готфруа был слугой виконта, командовал отрядом рыцарей, он погиб в том бою, когда штурмовали монастырь.
– А Вы ничего не путаете? Готфруа действительно погиб?
– Нет. Не путаю, но сами понимаете, легенда. Кто знает, насколько она соответствует реальной истории? А почему Вы интересуетесь Готфруа?
– Я собираю предания старины, и как-то, в Нидерландах, в деревушке у самой границы с Германией, слышал легенду о неком Готфруа, переселившимся около 1300 года в Германию.
– О! Вспомнил! По одной из легенд, сын инквизитора, по достижению совершеннолетия, стал рыцарем-тамплиером, взяв фамилию Готфруа, а когда тамплиеров стали преследовать при короле Филиппе, бежал, возможно, что и в Германию.
– Но, а художник, не мог же он не написать портрет своей возлюбленной?
– Вполне возможно, но если такой портрет и существовал, то виконт забрал его, когда покинул замок, это, наверное, была единственная память о дочери. Несколько картин этого художника у меня есть, Вы видели их в зале, но портрета среди них нет.
Отто вернулся к картинам и осмотрел их более внимательно: на одной из них был изображен замок виконта, на другой розарий, а на третьей - горы. Похоже, они принадлежали кисти того же мастера, что написал "Суд инквизиции".
– Вот на этой картине, - Жак показал рукой на горный пейзаж, - видите там, пещера? Это прямо над нами, если подниматься по самой короткой тропе, то за день можно дойти до этого места. Вот в этой пещере, по преданию, жил монах-отшельник. Вот эта скала так и называется, "Старый монах". Теперь немцы устроили там концлагерь. Условия жуткие. Там и летом дуют холодные ветра, а зимой и вовсе ад ледяной. Бараки не отапливаются, некоторых держат в пещерах. Люди умирают каждую неделю.