Портрет Мессии
Шрифт:
— А я был бы рад, если б ты подружилась с ней.
Прокула удивленно смотрела на мужа с противоположного конца стола.
— Она бы научилась у тебя хорошим манерам, — улыбаясь, продолжил Пилат. — А ты бы, в свою очередь, узнала много интересного.
Не совсем понимаю, зачем вам это, господин.
— Похоже, что Антипа в сердце своем трус, как и его брат Филипп. Иродиада совсем другая. Всегда умеет воспользоваться случаем и берет то, что хочет.
— Но как это сделать? — спросила Прокула.
— Нанеси ей визит; попроси
— Так я должна стать просто подругой этой женщины, или у вас другие, далеко идущие планы?
— Антипа рассказывает императору о нас, Прокула, и тот в это верит. Стоит тетрарху увидеть, что цели наши прямо противоположны его интересам, я погиб. Если вы с Иродиадой подружитесь, она сможет настроить мужа более лояльно по отношению к нам, и тогда наше назначение сюда станет началом блестящей карьеры, а не концом весьма скромной. От тебя ничего не требуется, кроме искренне доброго отношения к женщине, которая может послужить нашим интересам.
— Я сейчас же напишу ей письмо.
Город Тивериада на Галилейском море
Осень 26 года н. э.
Второй визит Прокулы во дворец Ирода Антипы состоялся в городе Тивериаде, в провинции Галилея, и длился почти два месяца. Произошло это вскоре после обмена письмами, в которых Прокула выражала желание поближе познакомиться с языком и культурой евреев.
Поначалу Иродиада отнеслась к ней недоверчиво, словно разгадала тайные мотивы Пилата, но затем увидела в Прокуле молодую женщину, проявлявшую больше желания учиться, чем шпионить, и постепенно отказалась от своих подозрений. А возможно, думала Прокула, стала искать что-то полезное в этой дружбе.
По мнению Иродиады, любое произнесенное во дворце слово тут же становилось известно всем, в том числе и Антипе, поэтому она часто предлагала Прокуле прокатиться куда-нибудь, а потом совершить и пешую прогулку. Во всех этих случаях сопровождавшие их солдаты Антипы и стража Корнелия находились на почтительном расстоянии и никак не могли подслушать, о чем говорят женщины.
— Здесь, — Иродиада широким жестом обвела окрестности; случилось это примерно через неделю после приезда Прокулы, — мы можем говорить свободно, насколько позволяет вера в нашу дружбу.
— Надеюсь, наша свобода неограниченна, — заметила в ответ Прокула.
Иродиада задумчиво смотрела на молодую женщину. К этому времени она уже успела немало разузнать о Прокуле и ее происхождении, о ее жизни в Сирии при дворе Германика, которая закончилась с его смертью. А также о том, как она затем вернулась в Рим и вышла замуж за Пилата в возрасте четырнадцати лет.
Если мы говорим откровенно, не расскажешь ли мне, как это вышло, что дочь сенатора и подопечная наследника престола вышла замуж за всадника,
— Император, — ответила правдиво Прокула, — узнал, что я в него влюблена. Поскольку эта свадьба не противоречила его интересам, он дал согласие.
— Влюблена? В Пилата? — расхохоталась Иродиада.
Она видела в нем лишь растолстевшего средних лет чиновника с невыносимым характером и просто не поверила своим ушам. Но Иродиаде не доводилось видеть Понтия Пилата таким, каким знала его Прокула, — стройным молодым трибуном верхом на черном коне, в роскошной черной форме преторианца.
— Пилат сопровождал похоронную процессию Германика из города Брундизия в Рим. Путь этот занял целых тридцать дней.
— И по дороге вы стали любовниками?
— Мы даже не говорили друг с другом, — ответила Прокула, вдруг залившись краской. О тех днях в сердце ее сохранились самые дорогие воспоминания, она никогда никому о них не рассказывала. — Каждый день Пилат старался оказаться рядом с моей повозкой, и мы смотрели друг на друга. Только однажды он сказал мне: «Долгое путешествие, верно?» А я… так растерялась и смутилась, что даже не ответила.
— И ты до сих пор его любишь?
— До сих пор почитаю, госпожа.
Иродиада подняла глаза к небу, в них застыло задумчивое выражение.
— Ты слишком снисходительна к мужчинам. Думаю, он замечает тебя, лишь когда боится твоего гнева или когда ему кажется, что ты готова отдать предпочтение другому. И твоя привлекательность бесполезна, если не использовать ее по назначению. Обладая таким происхождением и красотой, ты могла бы заполучить любого мужчину в империи, и Пилат это понимает. Надо только время от времени напоминать ему об этом, и тогда он будет вести себя хорошо.
— Ты даешь такие советы, словно хочешь, чтобы я стала сварливой женщиной или шлюхой.
— Лучше скажи мне вот что, — ответила Иродиада. — Он скрывает от тебя свои любовные похождения или изменяет тебе в открытую?
— Пилат всегда верен мне.
— Ты не умеешь лгать, Прокула.
Иногда вечерами, после ужина в городе с купцами, которых не стоило баловать излишним вниманием, Антипа вызывал к себе Иродиаду и Прокулу, пил вино и расспрашивал гостью о Риме. Увидев, что женщина эта наделена умом и необычайной искренностью, он действительно заинтересовался ее мнением о политическом климате в столице империи.
В особенности много он расспрашивал об Элии Сеяне, префекте дворцовой стражи и фактическом регенте Тиберия. Этот человек взял под полный контроль преторианцев вскоре после того, как Тиберий взошел на трон. И пока вся остальная римская знать постепенно отдалялась от императора благодаря сомнительным суждениям или недостаточному проявлению лояльности, Сеяну, еще очень молодому человеку, удалось не только завоевать доверие Тиберия, но и превратить его в нечто похожее на крепкую привязанность.