Портрет предателя
Шрифт:
— Абсолютно нет, — обиженно надула губы Доминика.
— Ну не злись, моя дорогая! Иди я тебя поцелую!
Себастьян перегнулся через столик и поцеловал ее. Доминика почувствовала себя неловко. Ее губы еще помнили те поцелуи, и у нее возникло неприятное ощущение, будто бы она изменяет Зигурду.
— Не мешаю? — вдруг раздался голос хейдеронца, и девушка от неожиданности подпрыгнула на стуле, резко отпрянув от своего жениха.
— Ты чего подкрадываешься? — проворчал Себастьян. — Ужинать будешь?
— Спасибо,
— Чего это он сегодня не в духе? — недоуменно пробормотал юноша, глядя ему вслед.
— Не знаю, — пискнула красная как рак Доминика.
25. Прогулка по Кастилле
— Чем займемся сегодня? — спросила Доминика за завтраком.
— А чем бы тебе хотелось, милая? — поинтересовался Себастьян, аккуратно намазывая булочку клубничным джемом.
— Может, прогуляемся в город? — предложила она. — Надоело постоянно сидеть в этой дыре.
— Отлично! Так и сделаем! — улыбнулся юноша, отпивая чай из глиняной кружки. — Зигурда с собой берем? Кстати, где он?
Доминика почувствовала, что краснеет.
— Не знаю, — пробормотала она
— Значит, пойдем без него, — хмыкнул Себастьян.
***
На рыночной площади было не протолкнуться. Молодые люди бродили между прилавками со всякой всячиной и с любопытством разглядывали ворохи тканей, корзины, посуду и прочую домашнюю утварь. Выкрики торговцев тонули в общем шуме базара, перемежаясь звонкими ударами молота по наковальне, долетающими из кузни неподалеку.
Ярко светило солнце. Легкий ветерок трепал натянутые между домов гирлянды разноцветных флажков. Себастьян и Доминика с трудом проталкивались среди разношерстной публики. Знатные дамы в сопровождении служанок осматривали ткани и керамику; шустрые поварята с огромными корзинами переругивались с продавцами снеди; нищие оборванцы шныряли в поисках поживы, а торговцы громкой бранью гнали их прочь.
Кузены присоединились к толпе зевак, наблюдающих за петушиными боями, а когда один из бравых драчунов пал смертью храбрых, щедро оросив песок своей кровью, отправились дальше. Они оказались в продовольственных рядах. Из-под козырьков свисали свиные туши, говяжьи ноги и битая птица, а на развалах высились пирамиды сыров, ящики фруктов и груды овощей. Доминика наморщила нос — где-то рядом продавали рыбу.
Молодые люди вышли на середину рыночной площади, в центре которой возвышался бронзовый монумент.
— Смотри! — указал на него Себастьян. — Это же наш предок!
Доминика окинула любопытным взглядом подернутого патиной всадника на вздыбленном коне. Это был основатель династии — Густаво Фьораванти. Триста лет назад он присоединил Хейдерон к Ангалонии и основал княжество Монтерра
Возле памятника высились деревянные подмостки, на которых стоял глашатай со свитком в руках и пытался перекричать
Себастьян и Доминика невольно замедлили шаг, прислушиваясь к его громкой речи.
— Слушайте, граждане Кастиллы! Его Светлость, достопочтимый герцог Альберди издал следующий указ:
«В связи с угрозой нападения хейдеронских предателей на наш славный город, сим повелеваю всем дееспособным лицам мужеска пола немедля явиться в казармы городской стражи для вступления в ряды ополчения.
Кто не исполнит данный указ до двадцатого числа сего месяца, будет порот плетьми и закован в колодки!»
Молодые люди переглянулись.
— Похоже, Альберди не соврал. Шульц действительно собирается напасть на Кастиллу, — промолвил Себастьян.
— Похоже на то, — поддакнула Доминика.
— Значит, военной помощи от дядюшки мы, скорее всего, не дождемся, — разочарованно протянул юноша.
— И что нам теперь делать?
Себастьян пожал плечами.
— Посмотрим, что дядюшка скажет мне завтра.
Тем временем герольд принялся зачитывать следующий свиток.
— Слушайте, граждане Кастиллы! Его Светлость, достопочтимый герцог Альберди издал следующий указ:
«Всем урожденным хейдеронцам следует явиться в казармы городской стражи и представить доказательства своей благонадежности.
Хейдеронец признается благонадежным, ежели за него поручатся не менее трех ангалонцев, которые не являются членами его семьи.
В ином случае все имущество хейдеронца будет конфисковано, а ему надлежит в трехдневный срок покинуть наш славный город.
Кто не исполнит данный указ до тридцатого числа сего месяца, будет казнен через повешение!»
— Ничего себе! — удивилась Доминика. — Они собираются выгнать всех хейдеронцев из города?
— Почему всех? Только нелояльных, — пожал плечами Себастьян. — Ты же сама раньше говорила, что нужно держать их в ежовых рукавицах. Если бы мы поступили так же, то не было бы никакого переворота.
Доминика вдруг вспомнила рассказ Зигурда о том, что ангалонцы сделали с его семьей. Она тяжело вздохнула.
— Наверное, мы и сами в какой-то мере виноваты в том, что довели их до отчаяния, — печально промолвила она.
Себастьян удивленно взглянул на нее.
— С чего это ты вдруг так резко переменила свое мнение о хейдеронцах, моя дорогая?
Доминика потупилась.
Я переспала с одним из них и, кажется, в него влюбилась.
— Да так… — смущенно пробормотала она.
Часы на ратуше пробили полдень, и тут же раздался колокольный звон с высокой башни собора. Себастьян оглянулся на величественный храм с многоцветным витражом на фасаде.
— Любимая, помнишь, мы хотели с тобой пожениться сразу же, как приедем в Кастиллу? — припомнил он.
От неожиданности Доминика чуть не подпрыгнула на месте.
— Д-да, — выдавила она.